Чреда сменяющих друг друга беспощадных, горьких мыслей и монотонно рябивший за окном пейзаж всё же усыпили утомлённого сиденьем путника. Но ни одно пленительное сновидение не проникло в его беспокойный разум, из-за чего часовое забытье показалось ему всего мгновением. Лишь на исходе неясного забвения Глеб за мгновение до пробуждения явственно увидел грозное лицо некоего старца, совершенно незнакомого ему. Тот столь пугающе проницательно и испытующе смотрел прямо на него, что у Глеба во сне перехватило дыхание.
Но Глеб и представить себе не мог, что явившийся ему во сне старик однажды явится ему и во плоти. И не просто промелькнёт, как едва различимая предутренняя дымка, уже почти рассеянная нарождающимся солнцем, он окажет самое что ни на есть прямое влияние на течение жизни Глеба.
Разбуженный чьим-то случайным прикосновением Глеб повернул голову направо и увидел очаровательную девушку, садившуюся рядом с ним на единственное свободное место в автобусе.
– Ой, простите, пожалуйста. Я не нарочно, – вымолвила она, заметив, что случайно разбудила своего соседа, и уселась поудобнее.
– Ничего страшного, – ответил Глеб, улыбкой показывая, что нисколько не обижен. – Я лишь ненадолго закрывал глаза.
Но его голос дрожал едва заметно, а сердце бешено колотилось.
– Кстати, меня зовут Глеб. А Вас как? – вдруг опомнившись, выпалил окончательно пробудившийся юноша.
Он надеялся, что разговор с обворожительно прекрасной девушкой быстрее успокоит его встревоженное сновиденьем тело.
– Вера, – кратко, но с улыбкой ответила девушка.
– Приятно познакомиться, – любезно проговорил Глеб.
– И мне, – ответила Вера вовсе не из вежливости. Ей действительно было приятно.
– Подскажите, какая сейчас была станция? – поинтересовался Глеб для поддержания беседы.
– «Русятино», – ответила Вера, ненадолго остановив свой взгляд на лице Глеба, после чего, засмущавшись, отвернулась и принялась расправлять джинсы.
Глеб понял, что бесцеремонной прямотой своего взгляда он окончательно смутил целомудренную девушку, и без того неловко себя чувствовавшую от соседства с незнакомым парнем. Её скромность сразу бросилась ему в глаза. Вера не была похожа на девушек, которые встречались Глебу повсеместно. До этого лишь одна девушка, чьё имя он неизменно произносил с благоговейным придыханием, была таковой. Она была его неизменным идеалом, а её светлый незабвенный образ был для него спасительным, благодатным очагом, неугасимо горящим внутри него и согревающим его душу. Но она была для него недостижима, поскольку её сердце было отдано другому.