– Ау! Кто-нибудь, пациент хочет пить, дайте воды! – хотел закричать, но лишь прохрипел.
Тишина… Как в могиле, подумалось мне, хоть бы кто откликнулся. Но так недолго и окочуриться, поэтому я решил сам попробовать встать и напиться. Немного не рассчитав силы, я слишком резко поднялся и минут пять считал разноцветные круги в глазах. Немного успокоившись, я приподнялся дальше и свесил ноги с кровати.
– Пока все нормально, даже пол не холодный, – успокаивал я себя. Вот уже стою и опираюсь о стену. Странно, но вокруг меня все та же темнота, что и при пробуждении.
– Идиот! Если снять повязку, будет видно гораздо лучше, – сказал я сам себе. Вот так, подняв свой боевой дух, я попытался снять бинты, но видеть от этого лучше не стал.
– Наверное, сейчас ночь, вот ни черта и не видно. Сейчас главное воды найти, а то умру возле больничной койки, как какой-нибудь калека. На ощупь попробовал найти раковину или дверь в ванную. Через полчаса я добился того, чего хотел, предварительно поставив себе кучу синяков. Никогда не думал, что вокруг столько острых углов. Выпив не меньше половины из кувшина, найденного мной, я снова стал радоваться жизни.
– Ну, вот теперь можно и найти медсестру, а то неизвестность моего положения не очень вдохновляла. Все так же на ощупь, как какой-то вор, я продолжал обследовать комнату, в которой находился. И тут мне, как и положено счастливчику, спасшемуся от неминуемой смерти, попалась в руки дверная ручка. Недолго думая, я принялся вертеть ее в разные стороны, но, несмотря на все мои усилия, дверь не открывалась, я даже вспотел от напряжения. Наконец, что-то подсказало мне, что можно попробовать просто толкнуть дверь… О, чудо! Меня обдувает прохладный ветер свободы.
– Какой свободы, придурок, ты просто из палаты в коридор вышел? – как всегда, пошутил мой внутренний голос.
– Зато здесь посвободней, – попробовал оправдаться я перед ним, но он нагло промолчал.
Я тем временем продолжал свой путь в полной тьме.
– Странно, по идее, на посту должна ночная лампа гореть, – подумалось мне. – Хотя, может, они свет берегут.
Вот так, разговаривая сам с собой, я прошел около ста шагов. Теперь единственную известную мне меру измерения расстояний.
– Сто один, сто два… – на сто третьем шаге я наткнулся на еще одну дверь, но, наученный опытом, толкнул ее, и меня сразу же сбило с ног кусающееся и царапающееся существо. А поскольку я не видел, что это такое, но чувствовал, что еще чуть-чуть, и от меня останутся одни лохмотья, то решил принять единственно правильное решение, то есть тоже царапаться и кусаться. После двух моих ударов туда, где примерно должна находиться голова моего противника, я почувствовал, что тело обмякло.