Но гребаная рука уже достала! Puta, да мне кажется, что скоро я смогу составить карту флексорных линий и холмов этой ладони прямо сквозь «скинни». Ох, вот бы я нагадала этому уроду! В перспективе – туннельный синдром и смерть от прободения язвы в приюте для бомжей, а в ближайшем будущем – сломанные пальцы на обеих руках! В пятнадцать лет я отдыхала в деревне у родственников, и меня в лесу изнасиловал друг моего парня. А когда об этом узнал тот самый мой парень, он с другими ребятами выловил дружка, пробил ему ножом каждый палец и сказал: «А теперь иди домой. И когда твоя мать спросит, почему у тебя руки в крови, скажешь, что ты этими руками целку малолетке сломал».
Нужно срочно успокоить дыхание… Боярский слева нервничает и матерится вполголоса. Видимо, отчаянно опаздывает на работу, да и надоело уже витрину книжного магазина в окно рассматривать. Хоть в чем-то мне повезло больше, чем ему, – мой jefe с Марьяной уже пятый день подписывают контракт с вьетнамцами в Марселе, так что мое опоздание некому будет заметить. В Марселе, понятное дело, Роберт в очередной раз неловко и неудачно попытался соблазнить Марьяну. До сих пор балдею от jefe – мало того, что живет на нервах, кофе и горьком шоколаде, так еще и заморочился, сделав официальной своей любовницей Полковника, сестру Марьяны. Но при этом попыток переспать со своим заместителем тоже не оставляет, хотя Марьяна и Полковник близнецы-двойняшки. В этих красотках мне не понятны две вещи – почему одну все зовут Полковником и каким образом другая умудрилась влюбиться в бесполое создание, которое вечерами со среды по воскресенье выступает в «69», одевшись в женское платье и кося под Берналя в «Дурном воспитании». В баре его просто боготворят – считается, что нет никого, круче Поля, когда тот, завернувшись в розовое боа, шепчет песню «Quizas, quizas, quizas» да постреливает подведенными глазками. Сигареты, впрочем, тоже по стреливает, и причем постоянно у меня. Впрочем, что отрицать, талант у создания есть, если у кроссдрессеров[5] вообще может быть хоть какой-то талант.
Сеньора с себорейным затылком оборачивается и смотрит на меня с осуждением. Удивлена моим учащенным дыханием, puta? А что я сделаю? Закричу на весь автобус «помогите, меня лапают»? Да ты же первая на меня накинешься за безнравственное поведение! Что я могу поделать с реакциями своего организма? В постсинаптической мембране возникает возбуждающий постсинаптический потенциал, и пришедшее к синапсу возбуждение распространяется дальше. Отвернись, дура, я и так пытаюсь дыхание успокоить, чтоб не допустить интоксикации организма твоей «Шахерезадой». Духи «Шахерезада» – привет из ада.