– В Белый дом, – скомандовал губернатор, вытаскивая из чехла сотовый. Порывшись в записной книжке, он нашел номер начальника УВД. Несмотря на поздний час, голос у начальника был бодрый.
– Сан Саныч, как у нас там дела? – поинтересовался Павел Игнатьевич без долгих предисловий.
– Его взяли, все будет нормально, не беспокойся, Паша, – заверил начальник УВД.
* * *
Степан сразу понял, что быстро его не отпустят. Оперативники, что держались по бокам, едва они вошли в кабинет, грубо усадили его на стул и сковали руки за спиной наручниками. Клим Гудков развернулся к нему лицом и уселся на письменный стол. Алексей Горкер стоял рядом и перебирал бумаги в папке, которую взял со стола.
– И что это значит? – спокойно поинтересовался Степан.
– А это значит, что ты крупно попал, Степа, – любезно ответил Гудков. – И от того, договоримся мы с тобой или нет, зависит твоя жизнь и здоровье.
– О чем договариваться, не пойму, – Степан удивленно вскинул бровь. – Может, пояснишь?
– Поясни, – указал Гудков следователю на Степана.
Алексей Горкер пригладил и без того зализанные волосы, а затем, продемонстрировав напечатанный лист, зачитал:
– Заявление. Я, Степан Сергеевич Асколов, такого-то года рождения… уроженец… тра-та-та, …признаю, что я утром двенадцатого июля сего года угнал инкассаторскую машину с целью завладеть перевозимыми ценностями, а именно деньгами в сумме сорока двух миллионов пятисот семидесяти тысяч рублей. В процессе угона я сбил на перекрестке трех пешеходов. Затем, испугавшись ответственности, бросил машину и попытался бежать, но был задержан у себя дома сотрудниками милиции. Я раскаиваюсь в содеянном и готов понести справедливое наказание.
– Не хватает только твоей подписи, – бросил Гудков, когда следователь закончил читать.
– Эту бумагу нужно переписать от руки аккуратным красивым почерком и подписать. Если ты это сделаешь, обещаю, что судьи к тебе будут лояльны, и ты получишь минимальный срок.
– А если я не согласен? – с вызовом спросил Степан. Его сердце глухо ухало в груди, а по спине побежали мурашки. Все было хуже, чем он предполагал. Намного хуже.
– Ну, если не согласен, – делано округлил глаза Гудков, – тогда мы поможем тебе согласиться.
– Не убедил, – упрямо возразил Степан, косясь на Гену Жаркова.
Тот напоказ разминал кулаки, демонстрируя неистребимую жажду убеждать всех и каждого. Такой точно поможет согласиться, причем на любые условия. Однако Степан прошел спецназ, и такие методы на него не действовали.