Локтев, стремясь соответствовать духу и букве времени, заговорил по-ставропольски нараспев, вставляя словечки «судьбоносный, консенсус, социализм с человеческим лицом» к месту и не к месту, но главное, всегда с тем неподражаемым апломбом, что отличает функционера высокой трибуны от простого человека. Всего через полтора года Дмитрий Павлович Локтев, с благословения аж московского партийного начальства, зачем-то запросившего на ознакомление его личное дело, был рекомендован в члены бюро горкома партии. Ещё через полгода на пленуме городского комитета его продвинули в кандидаты в члены бюро обкома. Словом, процесс карьерного роста, как говорил его кумир, пошёл. К моменту последнего продвижения фонд Локтева подмял под себя все разрозненные объединения «афганцев» города и области. После памятной конференции пара организаций посопротивлялась и прекратила существование. С авторитетом Локтева тягаться стало практически некому. Но вот беда: всё чаще со страниц газет и журналов стали проглядывать огорчительные для молодого коммуниста пятнышки на светлом облике родной партии и, что самое неприятное, наиболее одиозными персонами становились её лидеры: сам «Горби», его сподвижники Шеварнадзе и Яковлев, возник чудовищный Ельцин, чьи скандальные выходки затмевали разум моментально и надолго. В парторганизациях пошли разброд и шатания, и дрогнуло сердце молодого партработника и ветерана войны. Остро переживал Локтев показавшийся ему бесславным, политически и военно неподготовленным спешный вывод советских войск из Афганистана, куда, к своим однополчанам все годы он рвался хоть на день.
Внутренние перемены в руководителе отметил врач-психотерапевт и вызвал председателя к себе вечером приёмного дня. Заранее попросил не назначать никаких дел на поздние часы суток, оставив всё время для беседы с ним. Владислав Янович Беллерман, высококлассный специалист, профессор и просто «душка» за три года сотрудничества с фондом стольким помог – кого из пьянства вытащил, кого из петли, кого с иглы снял, – не счесть! Поможет и здесь, чай, не смертельна угроза, а так, вялость чувств. И хотя посещать медучреждения Локтев не любил, а приём профессор вёл в клинике на Берёзовой, он согласился посвятить вечер «душеспасительной» беседе. В кабинет, обставленный, в качестве спонсорской помощи, на средства фонда, Локтев вошёл без стука, по-председательски. Привычка руководить даётся легко, утратить её сложно. Именно с этого начал разговор Владислав Янович, мягко поздоровавшись с председателем за руку.