Я немедленно огибаю кровать Шейда и становлюсь между Фарли и моим братом. К сожалению, я забываю, что надо хромать.
– Поэтому он забрал Кэла? – спрашиваю я резко. – Нельзя было оставлять такого воина на свободе, чтобы самому не выглядеть скверно?
Фарли опускает глаза, словно от стыда.
– Нет, – негромко отвечает она. Это звучит виновато, хотя я и не понимаю, за что она извиняется. – Полковник забрал принца не поэтому.
В моей груди расцветает страх.
– Тогда почему? Что он сделал?
Фарли не успевает ответить.
Странная тишина окутывает лазарет, заглушая разговоры медиков, стук моего сердца и слова Фарли. Занавески скрывают от нас дверь, но я слышу звук быстро шагающих ног. Все молчат, хотя несколько солдат салютуют, лежа на своих койках, когда шаги приближаются. Я вижу чьи-то ноги в щель между занавеской и полом. Черные кожаные ботинки, облепленные мокрым песком, которые с каждой секундой все ближе. Даже Фарли вздрагивает при этом зрелище и впивается ногтями в простыню. Килорн придвигается, наполовину заслонив меня собой, а Шейд изо всех сил пытается сесть прямо.
Хотя это – лазарет, полный раненых Красных, моих так называемых союзников, отчасти мне хочется призвать молнию. Электричество вспыхивает в моей крови – оно достаточно близко, чтобы я дотянулась до него, если понадобится.
Из-за занавески появляется полковник – его красный глаз полон гнева. К моему удивлению, пристальный взгляд полковника устремляется на Фарли. На некоторое время он забывает обо мне. Сопровождающие его солдаты – судя по форме, Озерные – напоминают моего брата Бри, только бледнее и мрачнее. Но в целом – груды мышц, высотой с дерево. И очень дисциплинированные. Они отработанным движением становятся по бокам от полковника, в ногах кроватей Шейда и Фарли. Сам полковник стоит посередине, заблокировав Килорна и меня. «Он доказывает, что у него все под контролем».
– Прячешься, капитан? – спрашивает полковник, поигрывая занавеской, которая окружает койку Фарли.
Она ощетинивается, услышав оскорбление. Когда он громко цокает языком, Фарли заметно съеживается.
– Ты достаточно умна, чтобы знать, что присутствие публики тебя не спасет.
– Я старалась сделать все, о чем вы просили, – и трудное и невозможное, – возражает она.
Ее руки дрожат, но не от страха, а от гнева.
– Вы оставили мне сотню солдат, чтобы победить Норту – целое государство. Чего вы ожидали, полковник?