– Ивалай, ты там был? Ты видел всё это своими глазами? – удивлению Авенира не было предела.
– Да, юный господин, я был одним из тех двух паромщиков, что дежурили на другом берегу реки Летучей. У меня была жена, сын… – он остановился, сдерживая себя, тяжело вздохнул и продолжил рассказ. – Я видел, как они высаживались, видел очень хорошо и помню всё так, как-будто это было вчера. Мне бы хотелось всё забыть, но крики людей, которых убивали в собственных домах посреди ночи до сих пор стоят у меня в ушах.
– Его нашли люди из дружины нашего отца, когда прибыли в пустынный и разорённый порт Каэли. Он сидел посреди зарослей и покачивался туда-сюда, периодически что-то мычал и ничего не говорил. Его забрали с собой, в надежде привести в чувства и узнать хоть что-нибудь. Лекарям потребовалось больше месяца, чтобы Ивалай начал реагировать на других людей и ещё столько же, чтобы к нему вернулся разум и речь, – пояснил Ороен для Авенира и Иветили, – Ивалай, мы сочувствуем твоей утрате, пусть она и произошла так давно. Поведай нам то, ради чего я тебя позвал сюда, – поддержал конюха князь.
– Конечно, ваша светлость, сейчас продолжу, – поторопился Ивалай и принялся рассказывать то, ради чего и была устроена вся эта встреча.
«Всем известно, что первыми в порт Каэли высадились без малого две сотни лучников из Феракапа во главе с молодым эмиром Диргамом. Сразу же за ними прибыли три дружины из Тритики числом почти в три сотни воинов. Их привёл сам великий князь Элдоен, отец Ороена. Позже уже подошла подмога в виде объединённых отрядов Ит-Халаетта и Скифоса под командованием сира Азариаса Кризаора. Их было более пяти сотен рыцарей и сотня лёгких конных всадников. Численность воинов, поспешивших на выручку правителю свободного города Арден Экор постоянно росла. Кроме тех, кого долг обязал явиться на помощь королю Астевиру и прекрасной Эвитали, было множество добровольцев, тех, кто посчитал случившееся преступлением – в том числе один за другим съезжались вольные рыцари и отряды из прочих соседних маленьких городков и деревень.
Под стенами Арден Экора было полным-полно воинов, да только никто сделать ничего не мог. Потому что каждое утро на стене над запертыми воротами появлялся король Астевир, поддерживаемый с двух сторон двумя старцами, а герольд говорил от его имени странные речи. Якобы, случившееся, это воля Четырёх Богов, и он, король Астевир, сам того же желал и так далее и тому подобное. Любой, кто это слышал, понимал, что не его это слова, но доказать это невозможно.