– Вы не знаете, что здесь творится! – с жаром бросился Медведкин развивать успех. – Этот следователь – он только про Романовых и спрашивает! Его вообще ничего больше не интересует!
– Молчать … – сказал Бокий негромко и распорядился: – Кривошеин, заканчивайте, нам нужно поговорить.
– Слушаюсь. Конвой!
Конвоир увел потрясенного подследственного, но Бокий не стал говорить в кабинете, и они с Кривошеиным зашагали по длинному пустому коридору.
Бокию тесно было в рамках казенного материализма. Он собирал вокруг себя шаманов, магов и каббалистов, чтобы найти дверь в другое измерение, – куда угодно, лишь бы отсюда. И Кривошеин предложил комиссару госбезопасности третьего ранга свой путь в Шамбалу, но застолбил для себя тему, интересовавшую его на самом деле, – жертвоприношение царской семьи.
Бокий и сам подозревал, что с казнью Романовых дело нечисто, и дал Кривошеину относительную свободу действий. Но что-то не складывалось. Арестованные под разными предлогами участники расстрела царя признавались в чем угодно: в контрреволюции, в шпионаже, в подготовке покушения на Сталина, только не в том, что казнь царя была ритуалом. Шагая по коридору, Бокий думал, что с царской темой пора заканчивать.
– Медведкин бубнит одно и то же про расстрел и сжигание тел. Ничего нового, – сказал Бокий.
– Думаю, он действительно больше ничего не знает, товарищ комиссар госбезопасности третьего ранга …
– Так, может, и не было никакого ритуала?
– Я уверен, что Романовых принесли в жертву. Медведкин – мелкая сошка, потому и не знает ничего. Его использовали втемную …
Бокий прервал Кривошеина с раздражением:
– Мне ведь тоже ничего не известно ни о каком жертвоприношении. Объясните мне, почему я, один из самых информированных людей страны, ничего не слышал ни о каком ритуале в связи с казнью царя?
– Никто не знал об этом, кроме заказчиков и Юровского.
– И вы думаете, заказчик Свердлов?
– Он тоже не был главным. Промежуточное звено.
– Кто же был главным?
– Это я и пытаюсь установить. Медведкин – отработанный материал, нужны другие. Нужно брать их всех, всех, кто руководил казнью Романовых. Прежде всего – Юровского. И весь Уралсовет.
– Ну-ну, охолоните. Юровский, Уралсовет – заслуженные перед революцией товарищи. На каком основании вы собираетесь их брать?
Кривошеин посмотрел на Бокия с недоумением.