– Ни к чему мне игры энти и хитрости! – отмахнулся было атаман.
Но чёрт начал угрожать:
– Тогда я, атаман, открою всему миру твою тайну. Ты ведь спрятал с есаулами казачью казну.
– Ка-какую ка-казну? – начал заикаться атаман.
Чёрт улыбнулся:
– Двенадцать бочек золота, двадцать серебра да кувшин с драгоценными самоцветами! Я знаю, атаман, где казна укрыта, но мне не требуется золото. Я за душами охочусь. Мне боярские души нужны. А души запроданные я получу, ежели бояре поверят, что царская грамота сгорела!
Боярские души атаман не жалел. И пошёл он на сговор с чёртом. Спрятал атаман царскую грамоту в медный сундучок. И укрыл он тот сундучок в утайном схороне. А чёрт подпоил вином стражу и поджёг избу казённую.
И поскакали в Москву гонцы с вестью, что случился пожар в Яицком городке. Будто сгорела на дуване казенная изба с царской грамотой. Так вот и завладел обманно чёрт боярскими душами.
А царская грамота в медном сундучке до сих пор цела-невредима. И утайная казачья казна – двенадцать бочек золота, двадцать серебра и кувшин с камнями самоцветами спрятаны, говорят, у Магнит-горы.
Всё это не сказка. Не пустой разговор. Но знает о кладе токмо дед Мухомор.
Возле самого синего моря, во славном городе Гурьеве жил блаженный пушкарь Егорий. Иногда отливал он пушки-пищали из меди и продавал их казакам. А блаженным Егория прозвали потому, как он лепил и мортиры шутейные из глины. Соорудил дед Егорий крепость из камней. И поставил перед ней сто пушек глиняных. Глина – не медь, не железо. Из глиняной пушки не выстрелишь. Развалится пушка.
И проходили мимо крепости корабли. И смеялись купцы:
– Егорий-блаженный к войне готовится. Пушки из глины лепит!
Но хитроумный Егорий наладил однажды из меди громадную пушку о двенадцати стволах. Привёз он громадину огнеплюйную во свою крепостушку. И обмазал он мортиру глиной. Да заготовил порох, сечку железную и ядра убивные.
А бусурмане в то лето порешили разграбить амбары гурьевские. Купцы им поведали, что место богато, а обороны нету. Мол, стоят пушки там, но из глины вылеплены. Сели на корабли бусурмане, подплыли к берегу казачьему. И сошли они с войском, с барабанами оглушными, с хоругвями бусурманскими.
Казаки залегли в цепь с пищалями-ручницами, с ружьями самодельными. Но войско нехристей двинулось не на казаков, а на крепостушку Егория. Перекрестился атаман с печалью: