Искусная ложь заполняет пространство.
Вы ею живёте и дышите ей.
Вы цените только глупость и чванство
И с рождения учите ваших детей
Быть такими, как вы,
Быть слепыми глупцами,
На плечах никогда не иметь головы,
И обыденной жизни сдохнуть жрецами.
Я пришла в этот мир, чтобы бросить вам вызов.
Я с собою несу священный огонь.
Я пришла в этот мир, чтобы бросить вам вызов.
Шар земной я сожгу, положив на ладонь.
Я вызов бросаю глупости вашей,
Я вызов бросаю вашим табу.
Я вызов бросаю подлости вашей,
Пусть за это умру, пусть буду в гробу.
Пусть крестовый поход будет стоить мне жизни,
Пусть я в собственном пламени буду гореть.
Пусть всегда и для всех я буду лишней,
Для Фениксов пламя – жизнь, а не смерть.
Позволь целовать твои раны,
Позволь с них слизывать кровь.
Позволь мне цветы дурмана
Нести на кладбище вновь.
Ты так чарующе бледен,
Так смел ты, юн и красив…
Поверь мне, яд мой не вреден:
Тебя возродит он, убив.
Второе рождение – мука,
Но второе рождение – дар.
Возьми же меня за руку,
Утоли сердца мёртвого жар.
Вот ты стал повелителем ночи.
Ты такой же теперь, как я.
Дни отныне стали короче,
Только гложет сомнений змея.
Но отринуть ты должен сомненья:
Впереди только вечность у нас.
Бесполезно искать искупленья –
Смоем кровью лживость их фраз.
Одиночество. Страх.
Сидишь в темноте.
Кружится прах.
Никогда и нигде.
Средь сотен безумцев
Вечно будешь один.
Боли тысяча унций,
Но ты не един.
В скорбных стенах
Шепчутся тени,
В скорбных стенах
Больные душой
Все разом в ночи
Встают на колени,
Издавая
Чудовищный вой.
Ты в «жёлтом доме».
Стянут ремнями.
Ужель ты безумен?
Смотрят лица камнями…
Ты пленник иллюзий.
С губ срывается стон.
Но стены сомкнутся –
Развеется он.
Взгляни, взгляни на мира суть
Глазами умирающего монстра.
Быть может, ты увидишь что-нибудь
На том клинке сияющем и остром?
Взгляни же, о, избранник божества,
Взгляни, Герой в священных латах!
Так почему же я не вижу торжества
В лице твоём, что стало серым и измятым?!
Зачем твой меч его сразил?
Ужель, что лик его ужасен?
Ты даже не вообразил,
Что дух его кристально ясен!
Увы, но в этом странном теле
Жила прекрасная душа.
Тебе подобные не смели
Здесь проходить. Он страх внушал.
Пронзивший его грудь обоюдоострый меч
Лишь обличает мне твой страх и твою глупость.
И я не слышу твою пламенную речь,
Которой ты скрываешь мысли скупость.