Но дело дошло хотя и до поверхностного, но все же обыска. Кроме пары болтов, гаек да открытки с видом «Бюргербройкеллера» в его карманах, дотошные таможенники обнаружили за отворотом лацкана пиджака значок члена Союза красных фронтовиков. И тут же позвонили в местное гестапо. Там только начали разбираться с его задержанием, как пришел приказ о закрытии границы и аресте всех подозрительных в непосредственной близости от нее. Гестаповцы доложили об Эльзере в Мюнхен и продолжали допросы, пока во второй половине дня 9 ноября не получили приказ доставить арестованного в столицу Баварии.
Спецкомиссия Небе трудилась не покладая рук, по-немецки педантично и скрупулезно проверяла все подозрительное в досье каждого из 120 задержанных подозреваемых в совершении покушения. Эльзера допросил лично Небе. Держался тот, видимо, отлично и не вызвал у обергруппенфюрера никаких особых подозрений. Потом им занялся оберштурмбаннфюрер СС Франц Йозеф Хубер. Последний уже успел осмотреть рухнувшую во время взрыва колонну, и ему пришло в голову, что покушавшемуся, чтобы выдолбить нишу для бомбы, очевидно, приходилось работать стоя на коленях. Хубер велел Эльзеру задрать штанины брюк. Опухшие, посиневшие, все в царапинах колени стали первым свидетельством против него.
Остальное уже было делом техники. Как ею владели в гестапо, объяснять не надо. На допросе в ночь с 13-го на 14 ноября Георг Эльзер начал давать признательные показания, но на этом его мучения не закончились. Его признания не удовлетворяли нацистов. Германская пресса к тому времени уже вовсю искала происки внешних врагов Германии и полагала покушение делом рук английских спецслужб. Йозеф Геббельс еще в ночь после покушения заявил, что оно явно «придумано в Лондоне».
И в этой ситуации оказывалось, что такое тщательно запланированное покушение, шансы которого стать удачным были высоки – дело рук не мастеров-профессионалов, а простого рабочего, одиночки! Ни Гитлер, ни Гиммлер не верили в версию с «заговором одиночки», и рейхсфюрер СС приказал 14 ноября доставить арестованного в Берлин по адресу, который все годы нацистского господства внушал немцам подлинный ужас: Принц-Альбрехтштрассе, 8. Тут Георга Эльзера пытали, но несмотря на все мучения, он стоял на своем, утверждая, что действовал в одиночку.