Начальник криминальной полиции, месье Ланж де Сюффрен, приходился маркизу родственником (все дворяне Прованса приходились друг другу в той или иной степени родственниками). А еще он был самым таинственным человеком во всей округе: холодным, молчаливым, с постоянно отсутствующим выражением лица. Хотя на самом деле под этой вялой маской таились глубокий ум и проницательность, просто он так вводил в заблуждение окружающих. Он осмотрел спальню, кровать и тело со всей возможной тщательностью. Ланж де Сюффрен наклонился, практически обнюхал пол, оглядел окна, занавески и недоверчиво пожал плечами, когда лакей скромно предположил, что маркиза, возможно, совершила самоубийство. Конечно, самоубийство, и это с тремя-то порезами на горле!..
Допрос мужа не принес результатов: тот не видел жену с прошлого вечера. Маркиза провела его у родственницы, которая устраивала спектакль; сам же маркиз ужинал вместе с начальником криминальной полиции у первого председателя. По возвращении они перекинулись парой фраз в гостиной и разошлись по спальням. Когда Ланж де Сюффрен, предполагавший, что смерть наступила приблизительно в три часа ночи, спросил, не слышал ли чего маркиз, тот ответил отрицательно, заявив, что спал как младенец. Однако услышать можно было бы многое: вся комната была перевернута вверх дном, ящики были вынуты, из шкафов все вывалено. Однако не пропало ни украшения, ни монетки. Преступление совершил один из проживающих в доме слуг? Д’Антрекато заявил, что никто этого сделать не мог, но потом он вдруг замешкался, когда Ланж де Сюффрен спросил, хорошо ли они ладили с женой… Ходили слухи о его связи с красавицей Сильвией де Сен-Симон.
– Уже нельзя и восхититься дамой без того, чтобы не быть тут же обвиненным в связи с ней. Злые языки, они что, вечно будут мне досаждать? – язвительно заметил маркиз.
Ланж де Сюффрен ничего на это не ответил. Он мог бы возразить, что это «восхищение» давным-давно уже обсуждалось в салонах, и мадам д’Антрекато нужно было бы быть действительно слепой, чтобы этого не заметить, однако полицейский предпочел промолчать. Он не вмешивался и когда вдовец объявил, что не может более переносить атмосферу этого дома и собирается уехать к своей тетушке, мадам де Блондель, и там подождать результатов расследования. Полицейский лишь сказал, что приедет навестить его к этой даме.