После обеда
Сон для усталых взрослых людей.
Мы приглашаем,
Тех, кто отчаян,
В дикие джунгли скорей…3
Ооо нет, теперь эта песня надолго застрянет в голове. Перестань играть. Перестань. Перестань. Ни о чём не думай. Тишина.
…
Вечером в среду, после обеда…
Да ну твою ж налево! Сегодня даже не среда. По крайней мере, у нас сегодня даже не среда. А где-то, может, вполне себе среда. Правда, наверное, не в нашем мире.
Где-то…
А стоит ли жизнь без интернета путешествий по другим мирам?
Ведь если так подумать, то что делает среднестатистический гондорец в ничем не примечательную среду в Средиземье?4 И речь об обычном спокойном времени, а не о том, когда настала пора героически погибнуть на войне за мир во всём мире.
Да и к слову о побоищах, даже дедушка Толкиен, при всей его щепетильности, не высек в камне имена тысяч и тысяч в разной степени героически погибших рядовых вояк.
Или высек?
Нет, нет, не хочу думать о том кого там, может быть, высек Толкиен.
Сумбурный поток мыслей Клио ударился о камень реальности в тот момент, когда скрипучие двери трамвая открылись и запустили внутрь холодный ноябрьский воздух. Надо признать, холод сам по себе не подарок, но сейчас он был особенно некстати.
Этот трамвай – артефакт из таких древних времён, что тогда ещё не знали, что на железных сиденьях пассажирам не мягко и неудобно. То есть, нерабочее отопление, в принципе, большого удивления не вызывает. А в лютый мороз есть реальная опасность прилипнуть к одному из железных тронов.
Нам, сидящим в своих тёплых уютных обитальнях, самое время возмущённо цокнуть языком и с высоты своей мудрости покровительственно подумать: «Ну кому здоровье дорого, тот лучше постоит, чем филе своё морозить. Ещё ведь деток рожать!» Но нареченным роженицам, как и всем остальным, не до наших с вами полезных советов.
Сидеть в трамвае – не только честь и большая удача, но и банальный вопрос выживания. Трудовыебудни5 вырабатывают много замечательных рефлексов и «видишь свободное сиденье – садись!» – один из них. Битва за место после рабочей смены – это не шутки.
Только счастливые полные сил люди могут себе позволить учтиво расшаркиваться с дамами неопределённого-но-вроде-бы-где-то-около-пенсионного возраста, лелея чувство удовлетворения от того, как же хорошо их воспитали родители.