страдает от непогоды, участвует в организации ландшафта. И, несмотря на почтенный возраст, последнее получается у неё очень и очень неплохо.
Церковь Петра и Павла в Кожевниках (деталь, западный фасад).
В Новгороде происходит что-то странное со временем: на него начинаешь смотреть с разных сторон. К примеру, идёшь мимо этой церкви, и вдруг понимаешь, что это не она – для тебя, а ты – для неё, то есть это ты – лишь эпизод в её многовековой истории, а не она – мгновение твоей. Время объёмно; часто оно осязаемо, как запах умерших листьев, как ложь любимого человека. Подобно огромному воздушному шару оно набито человеческими жизнями. В Новгороде время начинает сливаться с географией, тем самым обнаруживая свой преходящий характер.
Церковь Петра и Павла в Кожевниках (деталь, южный фасад).
Петропавловский храм сам по себе (то есть не как соединение архитектуры, живописи и прикладного искусства) содержит то, что обычно люди ждут от произведений искусства: глубокий смысл, декоративность, техническое мастерство исполнения, уравновешенность и проч.
Кроме того, церковь Петра и Павла — тихий праздник души. А человек без праздника жить не может. Праздник – это радость. Радость по поводу выхода «за скобки» привычной жизни. Это как Юрьев день для крепостного. Это — Возможность. Это — существование Выхода. Можно им и не воспользоваться, но важно знать, что он есть.
Пожалуй, я был бы не против, если б этот храм стал последним, что мне предстоит увидеть в земной жизни, своеобразным итогом.
Однажды я приехал в Новгород не в праздничные и выходные дни, как обычно, а в будни. Это напоминало визит в огромный дом, каждый житель которого занят привычным делом. По этой причине он не обращает внимания на гостя. Последний имеет возможность спокойно и неторопливо осмотреть каждый уголок, внимательно понаблюдать за жизнью местных людей. В праздничные дни такой возможности нет. Посетитель также может более верно оценить роль и значение тех или иных «помещений», а не принимать нужник за жилую комнату, как это делал маркиз де Кюстин.