В те дни, когда она боялась каждого шороха, невыносимо хотелось, чтобы кто-нибудь успокоил, сказал, что никаких последствий не будет, что второй раз в тот жуткий мир её никто не потащит. Хотелось разделить все переживания и воспоминания с тем, кто их точно поймёт и примет, но, к сожалению, вокруг не было того, кто мог бы ей помочь. Матвей был неизвестно где и вряд ли часто о ней вспоминал, а для других людей это наверняка звучало бы как безумие или бред человека, временно повредившегося рассудком из-за перенапряжения. Если не поймут, подумала она тогда, то будет ещё больнее, чем теперь. Так что лучше будет пережить всё это в одиночку.
Тогда, пытаясь вернуть себе власть над предвиденьем Настя сначала хотела проверить, не следит ли кто за ней из других миров, всё ли осталось в прошлом. Она зажгла свечи, окурила комнату благовониями, нашла подходящую музыку, погасила свет, вошла в транс, хоть и не сразу. Проверка обстановки заняла немало времени и отняла много сил, но это было необходимо сделать из соображений безопасности. Лишь дважды все, перепроверив, убедилась, что всё в порядке.
Интересно, как долго придётся восстанавливаться в этот раз? Настя мысленно вернулась в своё настоящее, повернулась с боку на бок и посмотрела в окно. Дни длиннее и светлее, бегут ручьи, а воздух насыщен такой особой весенней сыростью, вдохнув которую сразу чувствуешь – скоро придёт тепло, будет много солнца и небо снова станет прозрачным. Так, по крайней мере, думала Настя. Казалось, что зимой и ранней весной, особенно в феврале и марте, жить становится как-то ну совсем невыносимо – тоскливо, тревожно, никаких праздников нет, всё кругом белое и небо сливается с землей, и потому особенно сильно ждала тепла.
Такое отношение к зиме, скорее всего, сформировалось у неё после второго не особо удачного путешествия через сны. Перед этим она посетила массу интересных миров, которые ей понравились и оставили после себя исключительно положительные впечатления. Они были в чём-то непривычные, странные, причудливые, но при этом тревоги, какого-то особого напряжения, которое чувствуешь в кошмаре, даже если он пытается притворяться хорошим сном, не было.
Особенно запомнились два случая. Первый – когда Настя проживала один из возможных вариантов своей судьбы. Там она присутствовала на интервью со своей любимой группой, а затем один из её участников, кажется, гитарист, ростом не намного выше её самой, подарил какую-то интересную маленькую подвеску. Какую – она уже не помнит, потому что потеряла её где-то в рамках своей непрожитой судьбы.