Итак. Турция. Мерсин. Жилой комплекс LIPARIS-5. Я всегда с большой охотой рвался приехать в это место. Обычно в течение года дочь, а потом и жена начинали спрашивать: «Когда мы поедем в Турцию?» Пентхаус я подарил моей жене, Ирине, в день юбилея – 10-летия совместной жизни. Наше «гнездо» находится в блоке А, в пятнадцати метрах от моря. Здесь просторно. Мы построили даже камин из белого мрамора, на случай приезда сюда зимой, хотя в Турции почти всё время тепло. Повесили картины в дорогих рамах на стенах в салоне и роскошные шторы на окнах, отделанные хрусталиками от Swarovski, обставили пентхаус дорогой итальянской дизайнерской мебелью. Под балконом, во дворе, с утра и до вечера стоит гвалт – это дети играют и плескаются в бассейнах и аквапарке.
LIPARIS-5 – место уникальное, с очень сильной и положительной энергетикой. Притягивает как магнит, уезжать не хотелось. И вот теперь я полулежал в своём кресле, смотрел на бескрайнюю синеву, дремал, и воспоминания о прожитой жизни пришли ко мне в гости…
В детстве мне нравилась игрушка. «Калейдоскоп» называется. Обычная картонная трубка. С одной стороны глазок, с другой матовое стекло. Закрываешь один глаз, вторым приникаешь к глазку. Направляешь трубку на свет… И вот ты уже в другом мире. Ярком, красочном, незабываемом. Тихонечко поворачиваешь трубочку, и перемешиваются, ломаясь и крошась, разноцветные кристаллики. Красные, синие, жёлтые, голубые. Очень красиво. Оторваться было невозможно. Только заглянул в трубочку одним глазком – и ты уже не здесь. Ты в сказочном, красивом и волшебном мире.
Волшебную трубочку, вместе с несколькими игрушками из резины – «пищалками», мне привёз отец из далёкого города Ленинграда, где он был в командировке. С игрушками в послевоенное время было туго. То есть их практически не было. Никаких «Футболов» и «Хоккеев», педальных машин и «Луноходов» не было ещё и в помине. Ничего. Да и вообще, о какой игрушке «Луноход» можно было говорить, если о реальном луноходе не мечтали даже. Тем тяжелее была моя утрата. На второй день обладания сказочным миром мой лепший друг Димка Костров сел на «волшебство» тощей своей задницей. Димку я бить не стал. Хотя горе моё было велико. Просто я увидел широко открытые от ужаса голубые Димкины глаза, и было ясно, что друг потрясён утратой не менее моего. Больше в жизни моей я таким волшебством не обладал никогда.