Когда дети отошли, он пристально посмотрел ей в глаза и сказал: – Теперь, дорогуша, в этом мире, ты моя женщина. Других, по крайней мере, пока нет. А я твой мужчина. Это тебе понятно?
– Да, – тихо ответила Римма и опустила глаза, не выдержав взгляда Ивана. – Понятно.
– Пошли, в лагере определюсь, что дальше будем делать, – и пропустив Римму вперед, хлопнул ее ладонью по попе.
От лагеря послышался шум голосов ребят, и воспитатели перешли на бег.
Сразу за воротами на земле лежало четыре тела. Два мальчика и две девочки.
– Что тут? – Талин обвел всех строгим взглядом.
– Только зашли на территорию, вот Сереня, – заговорил парень, которого называли Шведом, – Нину зубами за шею схватил и сразу кусок вырвал. А когда она упала, на нее сразу еще Матюх и Танька накинулись. Ну, мы то сзади них шли, и упокоили их сразу.
– Итак, нас осталось еще меньше. И пока не понятно, будет ли этот процесс превращения в зомби продолжаться еще или нет. Поэтому, все внимательно следим друг за другом и за своим внутренним состоянием. Ясно?
Детвора дружно кивнула головами.
– Кого-то из вас кусали? Думаю, соврете, если кусали. А ну, построились.
Когда дети выстроились в шеренгу, Иван обошел их, внимательно осмотрев, не нашел ни каких травм.
– У тех, которые возле ворот сбесились, укусов точно не было, – сказал самый маленький ростом парень, – я ними и из лагеря вместе шел, и назад сразу за ними возвращался. А Сереня все время на боли в голове жаловался и пить хотел.
– Назовись, – обратился к нему Талин.
– Махно Владимир.
– Как пацаны зовут? Прозвище есть? А то, разве быстро всех запомнишь.
– Для ребят я Рыжий, – ответил парень.
– Ты ж русый! Почему вдруг Рыжий? – удивился воспитатель.
– А ему, когда что-то поручают сделать, он всегда говорит: «А чо я? Я что, самый рыжий?», – хохотнув, ответил за Владимира Швед.
– Понятно. Остальных буду запоминать по ходу дела, если зомбаками не станете. Сейчас все переодеваемся в спортивные костюмы и удобную обувь. У кого чего-то не хватает, пошарьте в вещах упокоенных. Через десять минут все собираемся возле столовой, – и взмахом руки отправил ребят к спальным корпусам. – Присматривайте там друг за другом, – крикнул он им вдогонку.
– Пошли и мы осмотримся, – обратился он к Римме, – тебе тоже надо подготовиться.
Когда они вошли в корпус воспитателей, Римму стошнило. В коридоре навалом друг на друге лежали тела ее бывших коллег. Все было перепачкано кровью. Ближе всех к выходу, на спине, лицом вверх, лежала ее соседка по комнате. На голове с перепутанными и испачканными кровью волосами, зияла огромная рана.