Каким разочарованием оказался легендарный бандит трюма! Теперь, задним числом, Дуг понимал, что его просто взяли на понт – они не могли знать о его сестре. Заболтал да и выведал, а теперь в случае чего может разыграть эту информацию и обернуть ее против самого Дуга и его родных. Для Короля Ковчега люди трюма такой же расходный материал, так же и обитатели верхних палуб к ним относятся.
Помог Дугу он в кредит, то есть мало того, что Лот теперь обладал информацией, так за Дугом еще и оставался должок. Чем он может сейчас долг отдать? Песком и тарелками?
Саша тем не менее пришла в дикий восторг и чуть не осталась там у Лота насовсем. Мерзкий тип заинтересовался Сашей, и пока она изливала на него потоки восторга и чуть не брала отпечатки его пальцев в качестве автографа, Лот предложил ей работу. Сам. Указал на ее необычную внешность: мол, это очень ценно, в интересах революции. Она может здорово помочь и здорово подняться, если пойдет работать в бордель.
Что за отсек такой, этот бордель, ни Саша, ни Дуг не знали, но Старый Том неожиданно пришел в бешенство и чуть не полез на Лота с кулаками. Это потом, дома, он объяснил, что бордель – самое грязное и отвратительное из всего, что придумало человечество, ну если не самое, то уж точно одно из. Там использовали женские и мужские тела для соития так же, как мужья любят своих жен, а жены – мужей, но не для размножения, а за плату и за услуги. Саша была шокирована, Дуга же чуть не вырвало. Неужели так можно поступать с живыми людьми? Как не противно-то?
Саша выполняла свои условия сделки – работала помощницей бабушки Агаты. Злилась побольше Дуга. Сказала ему как-то в сердцах, что лучше бы вообще не знать, что Король Ковчега существует, чем встретить его – таким.
Дуг поливал песком тарелки. Разнообразие объедков, налипших на посуду, раздражало. В низах питались протеиновой кашей, здесь же Дуг впервые узнал, что такое мясо, – на фермах, где растят населявших когда-то землю птиц и животных, периодически их убивают, чтобы люди верха могли их сьесть. Когда он об этом узнал, его передернуло еще больше, чем когда он узнал о борделях.
Вот он, новый, взрослый мир Ковчега. После отбоя его мелко трясло от непривычной усталости, он так сильно хотел спать, что не мог заснуть, и поднимался в цех питания снова и снова, невыспавшийся и разбитый. «Вот почему взрослые больше не сражаются, – думал он. – Все ходят утомленные и одурманенные непосильным трудом, и нет никакого желания даже думать о восстании».