– Глупая какая-то смерть.
– Люди вообще делают много глупостей, в особенности когда голодны. Я видел голод и очень рад, что в Счастливчиках его нет. Надеюсь, никогда и не будет.
Староста умолк, о чем-то задумавшись.
– История поучительная, но не обязательно было мне его показывать. Иногда рассказа достаточно, – процитировала она его же давние слова. Рюмси нравилось повторять за старостой, и она почти всегда понимала значение сказанного.
– Мог бы. Но жизнь не всегда приятная. Спрятав от ее реалий, я не помогу тебе избегнуть всех опасностей. К тому же мне казалось, ты захочешь помогать, как в случае с картой. Или не ты говорила, что со мной намного интересней, чем на огороде?
– Уж лучше на огороде спину гнуть, чем с мертвецами возиться. Не этого я хотела.
– А что тебе мешает заниматься тем, чем хотела?
– Когда я повзрослею, меня ждет судьба всех девочек. Выйду замуж, нарожаю деток. Хлев, огород, дом… Если, конечно, кто-то позарится на такое лицо, – ее голос задрожал. – А так хочется любви. Настоящей. Которая без огня согревает.
– Где ты услышала эти слова?
– Н-не знаю, – в глазах уже забили роднички. – Сама придумала от безиходости.
– Правильно – безысходности.
– Б-благодарю, – родники превратились в реки. – М-мне в жизни еще пригодится это слово.
– Рюммери, у тебя красивое лицо.
– П-почему тогда другие дети дразнятся? Даже взрослые кривятся, глядя на меня.
Староста вздохнул.
– Рюммери, уж кому и стоило бы горевать, так это мне. Я многое сделал для деревни, где меня на дух не переносят. А мой единственный друг – девятилетняя девочка, ноющая о своем уродстве.
Он положил руку на плечо Рюмси.
– Но девочка эта – самое удивительное создание, что я встречал – а повидал я многое, – и ее переживания смехотворны, подобно тому, как лиса, выросшая среди крыс, беспокоится о том, что ее огненно-рыжий хвост не такой облезлый, как у остальных. – Он убрал руку с плеча, и „умный” палец снова поднялся. – Будешь переживать о том, что думают другие – проживешь чужую жизнь.
Его приятное лицо, прищур глубоких серых глаз и тонкие, вечно ухмыляющиеся губы как будто специально были созданы для того, чтобы учить жизни. Когда староста состарится и отпустит бороду, из него выйдет идеальный мудрый старец.
Рюмси не смогла удержать улыбку при этой мысли. Реки иссохли. Порой и так бывает.