И привычная суета в нашем доме превратилась в дикое молчание. И мама, и папа росли в семьях с кучей детей. И, если бы ни мамины проблемы со здоровьем, то, я уверена, помимо Славы, у меня были бы еще родные братья и сестры.
Однажды, придя со школы, я застала родителей в непривычном возбуждении. Мама бегала из комнаты в комнату, то там, то тут хватаясь за уборку. Папа тоже не сидел на месте, то и дело вскакивал с дивана и смотрел в окно, словно ожидая кого-то.
– А, вот и ты, наконец.
Родители усадили меня за кухонный стол, сами сели напротив и сказали то, что изменило жизнь нашей семьи.
– Мы решили взять из приюта малыша. Точнее, двух. Понимаешь, там живут брат с сестрой. Арсений и Юля. Они одаренные дети, но безумно напуганные. Их родители погибли, других родственников нет. Но нам нужно узнать твое мнение: ты не против?
Глядя в их горящие глаза, могла ли я ответить отказом, даже если у меня внутри все трепетало от негодования? Конечно же, нет. К тому же, я была уверена, что мое мнение они узнают формально, на самом деле ставя меня перед фактом.
Я не была в сильном шоке – я подозревала, что так случится. Разговоры о подобном давно шли между родителями. Они, разумеется, тщательно скрывались. Но по обрывкам фраз и разговорам, прерывающимся при моем появлении, я обо всем догадалась. Но не рассчитывала, что вместо одного ребенка, родители решат взять сразу двух. Разумеется, разлучать брата и сестру им не хотелось.
На следующий день меня повезли в приют знакомиться с моими будущими братом и сестрой. Юле на тот момент было пять лет, Арсению десять. Это были самые скромные и тихие дети из всех, что я видела. Юле в волосы вплели огромные банты, которые, казалось, были тяжелее, чем положено для ее возраста и могли перевесить ее голову назад. Арсений же был наряжен в явно самую лучшую рубашку, что смогли найти в приюте. Нарядили и намыли как машину перед продажей.
Могла ли я предположить, что в тот день познакомилась с монстрами? Знала ли, что дети могут делать то, что будут вытворять они? И предполагала ли я, что в скором времени мне захочется сбежать из дома? Конечно же, нет.
Хотя моя интуиция и шестое чувство, били во все колокола, в том числе разгоняя сердце до миллиарда ударов в минуту, подсказывая, что эту затею стоит прекратить. Но тогда я списала все на банальное волнение и боязнь перемен, которой обладаю до сих пор.