В коридоре у своих дверей стояли
другие розовые «помпоны», которые ожидали провожатого в фиолетовой
ливрее. Я всего насчитала десять групп, значит, нас было
тридцать.
– Идем все за мной и ничему стараемся
не удивляться. Всё потом, а сейчас просто примите тот факт, что вы
находитесь в магической Академии. Следуйте за мной и старайтесь не
отставать! – скомандовал Глазун.
Он легкой подпрыгивающей походкой
пронесся по коридору, а остальные абитуриентки устремились за ним
розовой волной. Мы плыли за Глазуном, и почему-то мне казалось, что
все эти красивые девушки и не очень красивые мужчины на портретах
наблюдают за нами. Вот возникает такое чувство, когда идешь по
пустынному парку ночью и кажется, что из кустов за тобой наблюдает
какой-нибудь маньяк. И сжимаешь в руке банку с баклажанной икрой,
чтобы в случае чего можно было шарахнуть его по башке и убежать.
Вот такое же чувство было у меня сейчас, только не было под рукой
банки…
Мы покинули коридор, и Глазун
остановился на верхней площадке лестницы с красной дорожкой. Внизу
всё также шевелились и переплетались живые растения. Акация
выставила колючки длиной с палец и явно намекала, что мы не пойдем
во второй коридор. Мы окружили провожатого, а он вытащил из рукава
пожелтевший платок, помахал им в сторону потолка и прокричал:
– Вира!
Вы не поверите, но площадка, на
которой мы стояли, едва ощутимо дернулась и… поползла вверх.
Прямо в потолок, расписанный сценами
из женского быта!
Девчонки завизжали что есть мочи. Я
тоже поддержала их нестройный хор, так как очень не хотелось быть
расплющенной в самом начале путешествия по магической Академии. Две
девушки даже попытались спрыгнуть, но вокруг площадки оказалась
прозрачная стена, которая отшвыривала обратно.
Как незыблемый айсберг на пути
крадущегося «Титаника» в центре хаоса стоял Глазун и с
удовольствием наблюдал за кутерьмой.
Мы всё ближе подъезжали к потолку, и
я даже могла различить прыщики на щеках Купидонов, которые парили
над детскими колыбелями и натягивали свои маленькие луки. На кого
они там охотились? Хотя, этот вопрос волновал меня в тот момент
меньше всего. Сейчас надо было думать о выживании. Агапа вцепилась
мне в плечо и что-то шептала. То ли молилась, то ли материлась.
А когда между потолком и площадкой
осталось меньше двух метров, все присели. Кроме Глазуна.