Блеснуло сквозь решетку. Трещало сухое полено. Обрадовалась огоньку в котельной. Разожгли. Не придется теперь мучаться. Лишь подбрасывать дрова и поддерживать тепло. Ответственно, но привычно. Это она могла, с этим справиться. Какие же они все-таки родные! Закружилась, порхая по дому. Легко ей стало, весело. Заботливо поставила цветы в вазу и убрала на окошко. И так потеплело, так похорошело. Даже захотелось сбросить тапки и выбежать в это осеннее утро. Насладиться им сполна, но обязательно босиком.
С мужем она тоже познакомилась осенью. Конечно, не такой прекрасной, как эта, но осенью. Да и какая она еще могла быть – в ту осень она похоронила мать. Ничего не помнила, летала по городу как привидение. Бездыханно существовала изо дня в день. Жуткие мигрени, язва желудка и еще много чего сжирали ее крошечное тельце. А главное, не было никаких сил противостоять им. На борьбу ничего не осталось. Всё закопали в той могиле. Так она и пустовала в оставшемся ей мире. Ни отца, ни матери, ни друзей, ни веры. Благо была соседка. Пухлявая тетка-кладовщица. Она её и спасла.
В один из дней силком выволокла из квартиры и притащила на завод. В отделе кадров усадила на лавку под дверью и приказала ждать. Ждала недолго. Минут пять. Дверь открылась и перенесла её на склад готовой продукции. Как в сказке. Как на ковре-самолете. По чудесному велению если не золотой рыбки, так щуки определенно. Волшебство её спасло. Простое, человеческое волшебство. По имени доброта и сострадание.
Этот призыв вставать по утрам, умываться и вываливаться наружу в мир полный людей подействовал, как глоток свежего воздуха. Утопающего одарили шансом. Осталось только выгрести. И она старалась.
Утренние ручейки из работников и работниц, стекающиеся на проходную, манили её необычайной силой. Ей нравилось идти плечом к плечу с ними в одной колонне. Чувствовать причастность к чему-то значимому, быть нужной и ответственной. Даже просто касаться их своим телом. И пустота внутри постепенно уступала отчетам и инвентаризациям, стеллажам и полкам, накладным и заявкам. Работа снова превратила нечто в человека.
Трудились все одинаково. Выбора в городе ни у кого особо не было. Да, и какой выбор в запертой клетке. Просто маленькая жизнь маленького города совсем крошечного человечка. Будущий муж иногда захаживал к ним на склад. Между прочим, как бы невзначай. Пока бригадир не видел. Мялся в углу, якобы по делу, чуть застенчиво глазея на молодую кладовщицу. Тетки по старше подначивали ее, посмеивались за спиной, а чаще прямо в лоб. Она краснела и убегала по делам, но пряталась углами и занималась тем же. Так и следили друг за дружкой. Тайком влюбляясь.