Милена отрицательно замотала головой и обхватила своими маленькими ладошками большую морщинистую пятерню Митрича.
‒ Ой, деда, а что это там? – удивлённо вскрикнула девочка, вытягивая свой остренький детский подбородок куда-то вверх.
Старик проследил за взглядом девочки и на мгновение впал в ступор от увиденного.
Со стороны пролеска по небу неспешно летела тройка летательных аппаратов невиданной доселе конструкции, имеющих форму неправильного треугольника и отдалённо напоминающих истребители, как будто сошедшие прямиком с экранов фантастических сериалов о пришельцах. Со времени Великого Падения увидеть в небе даже птиц считалось редкой удачей, не говоря уж об объектах искусственного происхождения.
‒ Что за чёрт…, ‒ оторопело произнёс Митрич, но тут же поспешил успокоить ребёнка, ‒ ничего не бойся, внучка! Дедушка Митрич рядом с тобой, он тебя не бросит…
Между тем, странная тройка неспешно барражировала над поселком. Освещая территорию под собой прожекторным светом, они выхватывали из полумрака разрозненные группы людей, которых в одночасье охватила паника. Кто-то бросался в сторону дома, под спасительный свод крыши. Кто-то падал на землю, прикрывая голову руками, а кто-то просто застывал на месте, не в силах оторваться от развернувшегося перед ними зрелища.
Бой стих так же неожиданно, как и разгорелся. Над округой разом повисло недолгое затишье. Но уже в следующую минуту из пролеска на поляну стали выбираться фигуры, ничем не походившие на защитников Ладоги. Облачённые в громоздкие на вид костюмы, чем-то одновременно напоминающие бронежилеты и средневековые латы, в обтекаемых продолговатых шлемах с наглухо закрытыми тонированными забралами, они выходили на единственную просёлочную дорогу и, словно по чьей-то невидимой указке, занимали строго определённое место в выгнутой полумесяцем цепи. Каждый держал в руках внушительных размеров оружие, со стороны походившее на большой серебристый брусок с выемками для рук.
Часть чужаков на ходу сбивалась в небольшие группы, которые без промедления рассыпались по поселковым проулкам, врываясь в окрестные дома.
Жилище Митрича стояло особняком на небольшой возвышенности у северной окраины поселения. И сейчас он был невольным свидетелем разворачивавшейся перед его взором вакханалии. Округа враз наполнилась душераздирающими криками, громким детским плачем и отборной бранью. Чужаки пинками и ударами прикладов сгоняли людей в единую толпу. Спрятавшихся по домам жителей, бесцеремонно выволакивали наружу, и, ухватив за что придётся, без особого усилия, словно у них в руках не живой человек, а большая тряпичная кукла, тащили по земле к общему месту сбора, если это можно было так назвать. Наступающая полумесяцем цепь то распадалась на непродолжительное время, разбегаясь по дворам, то снова выстраивалась в том же порядке и продолжала своё шествие.