‒ А на Ладогу кто совершил нападение? – спросил Илья и тут же озвучил предположение, ‒ те же, что и на Суходолье?
‒ Наверное… ‒ сказал Миша и пожал плечами, ‒ когда бой начался я в лес убежал, ‒ голос подростка задрожал и он виновато продолжил, ‒ не знаю, почему так поступил…, наверное, испугался очень.
‒ А ранее, ещё до первого нападения, что-нибудь странное не наблюдал?!
‒ Так эти! Самолёты! За два дня до этого прилетали истребители, такие, на треугольник похожи! А на следующий день снова прилетали.
‒ С чего ты взял, что это истребители?
‒ Так летали они быстро! А что ещё-то надо?!
‒ Ты самолеты когда-нибудь видел?
‒ Вживую нет. Только на картинках…
‒ А откуда истребители эти прилетали? С юга?!
‒ Да, именно с юга! Покружат, покружат, да улетают! Тогда ещё Дамир говорил, что это добром не кончится…
‒ Понятно! Миша, спасибо тебе за помощь! Мы тебе признательны за твою откровенность, ‒ поблагодарил паренька дедушка Реймо. ‒ Сейчас можешь идти и отдыхать. Позже я дам распоряжение, чтобы тебе выделили свободную комнату для дальнейшего проживания.
Миша согласно мотнул головой, встал из-за стола и направился к двери.
‒ Что скажете? ‒ спросил присутствующих дедушка Реймо, когда за пареньком закрылась дверь.
‒ Нужно послушать, что скажет старик, ‒ ответил за всех Свечин и спросил уже у Султана, ‒ кстати, как его зовут?
‒ Он назвался Митричем, а полного имени не сказал.
‒ Так давайте пригласим Митрича! ‒ твёрдо сказал глава общины, ‒ Вилле, мальчик, пригласи пожилого человека с ребёнком к нам.
***
Совсем недавно он пережил семьдесят третий день своего рождения. Он уже стар, но ещё довольно крепок, да и на здоровье никогда не жаловался. Что ни говори, а двадцатипятилетняя служба в подразделениях специального назначения для него не прошла даром. И бег по пересечённой местности с семилетним ребёнком на руках этому отличное подтверждение. Не сказать конечно, что такая пробежка далась Митричу легко, всё же возраст давал о себе знать. Но тогда, в апреле, именно его армейская закалка спасла жизнь ему и малышке Милене. Вот только почему он испытывает чувство вины перед ней? Вернуть отца он ребёнку не обещал. Наоборот, он дал слово Константину защитить его дочь, и он выполнил его в полной мере. По крайней мере, он вправе так считать. Так почему же чувство вины за погибшего отца так его гложет? А может Костя и не погиб вовсе? Вот и старший сталкеров из Рая… (как его? Султан, кажется) говорил, что трупов на поле боя не было. А значит рано ещё Константина хоронить.