– Это ЛаРе. Драматический сюжет «Деньги есть, платья нет». В результате Егорыч узурпировал право на наряд невесты. Выступил рыцарем на белом коне – вызвал из столицы знаменитую и замысловатую ЛаРе. А Дедушка откинул костыли и хлопнул дверью. Вернувшийся Натаныч застыл со стетоскопом. У кого он собирался слушать сердце? В тот момент все сердца на мгновение перестали биться. Димка невозмутимым тоном объяснил нам, что ЛаРе в их доме персона нон грата.
– Лариска Репкина. Та еще … При детях будет сказано … Но строчила она хорошо. Переделанные тряпки Егорыча шли в две цены на благо всего сообщества, – вступил Натаныч.
– И где благодарность? – вставил свой пятачок Мишка, – Что же дедушка костыли отбрасывает?!
– Тут дело непростое, – серьезно и обстоятельно начал рассказ Михеич, – Она была честной поганкой. Звезд с неба не хватала. Но сеяла радость вокруг. И вдруг она встретила Поэта. С большой буквы. Он что–то пьяно мычал, вдохновенно и дико. И все мы его признавали, хоть понять не могли. Мы дали ему титул Непризнанный признанный в нашей компании Гений. Еще бы немного усилий, мы бы вкурили, ой, дети, поняли бы его стихи. Но ЛаРе, она так подписывалась фломастером на перешитых джинсах и куртках, заграбастала его себе. И давай, как с фирмОй, строчить его стихи на своей швейной машинке. С годами она стала великим кутюрье. В результате – известный модный дом в Большом Сухаревском переулке и куча денег. Любой ее знает, если модник. А вот стихов Поэта никто так и не прочел. Кроме нас. Мы пели их на «Бургасе», еще до потопа. Но строчки смыло водой. А ее стежки и строчки вон какую славу принесли. А Поэт потерян. И поэзия ушла.
– Нужно вернуть поэзию вернуть из небытия, – решили одновременно Коля и Димка. И посмотрели на Мишку.
– А знаете, что скажу я, – цинично и нагло заявил МишМиш, – возьмем реванш. Пусть ее нехитрое искусство послужит на благо праздника. Пусть она облечет поэзией тетю Олю. И забудем былые грехи.
Все согласились. Но Коля потом спросил у Мишки:
– Неужели ты такой меркантильный? Тебе плевать на Поэта?
– Да, – ответил МишМиш. – Плевать, если это в интересах тети Оли. Ее я знаю. А его нет. Сам виноват.
И Коля подумал: «В самом деле».
Теперь примечание, которое оправдывает Мишкино поведение. И выводит на вселенские глубинные … Ну … Что–то такое … про мировой опыт.