Афиняне встретили варвара не слишком приветливо, даже чванливо, но он сумел сломать лед и завоевать их уважение. Считается, что именно от него в Греции вошла в обиход поговорка «говорить как скиф» – то есть напрямую, без обиняков.
Прибыв в Афины, Анахарсис явился к дому правителя и знаменитого мудреца Солона, чтобы его видеть и стать, если можно, его другом и гостем. Солон довольно надменно ответил, что друзей обычно заводят у себя на родине. Но Анахарсис тотчас нашелся и сказал, что Солон как раз у себя на родине, так почему бы ему не завести друга? Пораженный его находчивостью, Солон впустил его, и они действительно подружились.
Однажды некий довольно грубый и невежественный афинянин попрекнул его тем, что он скиф, на что Анахарсис ответил: «Мне позор моя родина, а ты позор своей родине».
Вскоре Анахарсис прославился как мудрец, философ и сторонник умеренности во всем, ему приписывались многие разумные изречения и изобретения. Вмешивался он и в политику, призывая правителей к благоразумию. Известно десять его политических писем. По легенде, Анахарсис изобрел якорь, усовершенствовал гончарный круг и парус.
Усвоив греческую культуру и религию, он оказался чужим для своих соплеменников. К тому же брат видел в нем опасного соперника и угрозу для своей власти. Однажды, когда Анахарсис, удалившись в рощу, справлял обряд в честь греческих богов, какой-то скиф подглядел за ним и донес царю Савлию. Царь сам прибыл на место и убил брата стрелой из лука. Считается, что перед смертью Анахарсис прошептал: «Разум оберег меня в Элладе, зависть погубила меня на родине».
На вопрос, как не стать пьяницей, он сказал: «Иметь перед глазами пьяницу во всем безобразии».
Удивительно, говорил он, как это эллины издают законы против дерзости, а борцов награждают за то, что они бьют друг друга.
Узнав, что корабельные доски имеют толщину в четыре пальца, он сказал, что корабельщики плывут на четыре пальца от смерти.
Масло он называл зельем безумия, потому что, намаслившись, борцы нападают друг на друга как безумные.
Как можно, говорил он, запрещать ложь, а в лавках лгать всем в глаза? Рынок, говорил он, – это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг друга.
Удивительно, говорил он, и то, как эллины при начале пира пьют из малых чаш, а с полными желудками – из больших.