Ева получила полный архив этих данных и теперь работала над созданием прототипов тел актинии, спирита, уеман, кацаранцев и других. Конечно же не могла воссоздать их в точности, как те тела были рождены. Но сохраняла внешнюю оболочку, так, чтобы тело соответствовало первоисточнику, его физиологии в движении, манере говорить, мимике. Пыталась максимально воссоздать то, что было снаружи. А то, что внутри тела, как уже было и ранее, Ева все меняла под свою конструкцию биоробота: мозг, мышцы, кожный покров, сенсоры и т.д. Порой трудно определить, кто перед тобой, оригинал или подделка. Вернее, не подделка, а шедевр биоинженерии.
Постепенно на корабле Квен стали появляться новые члены. Те ходили, разговаривали, одевались как представители их мира, вели какую-то непонятную Нии свою собственную жизнь. Но они были не просто тенью, как фон, помогали как Квен, так и Еве в работе. Их мозг был не столь совершенен, он выполнял простые действия. Однако учитывая, что мозг был подключен к бортовому анализатору корабля, новые члены команды могли получать навыки, которые ранее отработаны до них, тем самым профессионально выполняли ту или иную работу.
Это оживило большой корабль. Ева уже не так одиноко чувствовала себя, могла вести беседы, а порой и даже спорить, доказывая биороботу, что тот был не прав в своих суждениях. Ева также сделала, чтобы у каждого биоробота развивались свои собственные навыки, доступное только ему. Благодаря этому среди биороботов одного вида появлялись молчуны и певцы, танцоры. Это необычное разнообразие взглядов делало жизнь интересной, не такой занудной.
Ния ходила по коридорам корабля, смотрела, как те купаются в бассейне, готовят еду и аккуратно расставляют по полкам артефакты. Они здоровались с ней, интересовались делами о последней миссии, рассказывали свои новости. Порой Ния забывалась и начинала вести с ними разговор как с равными, а после, спохватившись, чувствовала себя дурой, что разговаривает с железякой. Однако Ева восторгалась тем, что получалось. Она старалась усовершенствовать процесс обмена данными между анализатором и конкретной моделью, чтобы получался характер, индивидуальность. Но это искусственно, неестественный процесс, не так как у человека или иного разумного вида существа.
– Они тупы как пробки, – порой жаловалась Нии, разводя руки в стороны, – я не могу заставить их думать. Они могут анализировать прошлое, но не в состоянии осознать то, чего нет, у них нет абстрактного мышления.