– Селедки? – Когда очередной скользкий плавник исчезает у нее во рту, мой желудок закручивается узлом, а к горлу подступает тошнота. Русалка стонет от удовольствия и снова запускает пальцы в банку.
– Да, спасибо, – прочистив горло, Феррик принимает предложенное угощение и без промедления откусывает целый кусок. В этот же момент его тело содрогается от отвращения, и он притворяется, будто кашляет в рукав. – Восхитительно, – хрипит он, запихивая в рот остатки селедки. – Просто немного…пересолено.
Давясь смехом, я хватаю горсть сушеного мяса и отправляюсь на нос корабля, чтобы оставить их наедине. «Смертная казнь» – настоящий борец. Она отчаянно врезается в ледяные волны, сотрясаясь с такой силой, что мне с трудом удается устоять на ногах. Схватившись за фальшборт, я смотрю вдаль, на линию горизонта.
– Однажды мы с тобой отправимся в путешествие, – как-то сказал мой отец, выпроваживая меня с первого корабля, на котором я пыталась сбежать. – Я покажу тебе все королевство. Я покажу тебе каждое сокровище и каждый секрет Визидии.
Я закрываю глаза, пытаясь вспомнить, каково это – прижиматься к его груди. С каждым днем я все чаще пытаюсь угнаться за его тенью, ухватиться за мимолетные воспоминания о его улыбке или звуке его голоса, которые почему-то всегда ускользают от меня. Чем дольше я пытаюсь удержать в памяти его образ, тем больше он искажается. Алая кровь просачивается сквозь его королевское облачение и заливает мои руки. Он отпускает меня, и кровь начинает капать у него изо рта, пока из пустых глазниц валит черный дым, застилающий его лицо. За его спиной поднимается море мертвых жителей Визидии. Они, не мигая, смотрят на меня, и я узнаю тех, кто погиб в резне, случившейся прошлым летом. На месте их глаз остались темные дыры, из которых тонкими струйками стекает кровь.
Я тянусь к отцу, пытаясь выбраться из этого моря крови, но мертвецы утягивают его за собой. Их ярость сотрясает мои кости, а голова раскалывается от пронзительной боли.
Они знают, что натворила семья Монтара и что отец лгал своему народу. Они знают, что все это – наша вина.
Последнее, что я вижу – как одной рукой отец хватается за живот, а другую протягивает ко мне, но мертвецы уже облепили его со всех сторон. Я что есть силы рвусь к нему, но толпа мертвецов поглощает его тело, и с моих губ слетает отчаянный крик.