Только увидев страшные, белые до прозрачности бельма, Артем
сумел сбросить охватившее его оцепенение. Поспешно задернув жалюзи,
бывший иллюстратор упал там же, где и стоял. Свернувшись калачиком
в углу своего маленького кабинета, он, не стесняясь, плакал, не в
силах вынести увиденное. Парень выл, всхлипывал, и причитал, не
обращая никакого внимания на ломящихся с улицы тварей. Разве что
поминал зомби, черствых коллег и родное государство непечатными
ругательствами. К его счастью, железная дверь в офис была сделана
на совесть, и сдержала всех, привлеченных истерикой монстров.
Впрочем, паническая атака длилась недолго. Спустя полчаса белый
как мел иллюстратор, просто обхватив руками колени и стал мерно
покачиваться, просидев в одной позе больше суток.
Его слезы кончились спустя еще пару часов. Ругательства
продержались чуть дольше, а безразличие медленно отпустило парня
только к вечеру. Придя, наконец, в себя, Артем понял, что дрожит,
как испуганный кролик, и взвизгивает при каждом подозрительном
звуке снаружи. Стрельбы, крика, или хрипа дорвавшейся до свежего
мяса нежити.
Но все когда-нибудь заканчивается - закончилась и его странная
истерика. Парень в очередной раз вздрогнул от истошного вопля за
окном, вытер бегущую по щеке дорожку слез, высморкался в подол
своей футболки, и вдруг понял, что больше не боится. Паника прошла,
уступив место какому-то фатализму. Боязливой обреченности, которая
все еще внушала ему страх, но больше не ограничивала в действиях.
Артем тут же почувствовал боль в затекшей спине и руках, холод от
плитки на которой сидел, сквозняк из разбитого шальной пулей окна.
Он был уставшим и вымотанным, а мочевой пузырь стоило бы опорожнить
где-то еще, кроме собственных брюк. Но, право, по сравнению с
сохраненной жизнью это была такая мелочь!
Дальнейшие события слились в его памяти одним сплошным потоком
слайдов и болезненно ярких обрывков. Потревоженная психика в этот
раз уберегла своего хозяина от будущих кошмаров. Артем плохо
помнил, как он вышел из офиса, подобрав какой-то железный лом в
руку. Как брел по узкому, забитому мусором переулку, отмахиваясь
своим оружием от редких в таком месте зомби, как прыгнул в
собственную машину, молясь всем Богам, чтобы она завелась. И как
ехал, не тормозя даже когда автомобиль наезжал на очередное
тело.