Из мусорного контейнера торчал изрядно потрепанный холщовый мешок, испачканный в строительной известке. Освобождая место для своего пакета с мусором, я задвинул мешок в глубину контейнера. Из потревоженного мешка высыпались пожелтевшие газеты, открытки и фотографии. Приоткрыв мешок, я обнаружил помятый старинный медный самовар с лопнувшим боком, пачку довоенных газет и открыток столетней давности.
В трезвеющей голове мелькнуло: вот и реквизит для нового представления! Взвалив мешок на плечо, я направился к дому.
Одна комбинация сменялась в мозгу другой. Однако знакомый щелчок, подтверждающий единственно правильное решение, пока не прозвучал.
Не позвонить ли мне дяде Джону, в просторечии Сереге Броневицкому, старинному другу детства? Серегу прозвали так за бесконечное насвистывание песенки «Джонни», популярной во второй половине семидесятых годов. Песенку эту исполняла незабвенная Гизела Вюхингер, с сексуальным придыханием выплескивавшая на слушателей припев: «Джонни, о-е-а-а!!!»
– Старичок, надо помочь Алексу избавиться от китайского цветного лома.
Я вкратце изложил собеседнику свою идею.
Чуть-чуть подкорректировав отдельные моменты совместной авантюры, дядя Джон согласился принять в ней участие. Распределив роли в будущем шоу и назначив встречу, мы разбежались по домам, дабы к завтрашнему дню исполнить дуэт на самоваре, найденном на помойке.
Утро следующего дня выдалось на редкость жарким. Я боялся за приклеенную бороду и усы. Театрального клея дома не оказалось, и я применил ПВА. Фингал под глазом на пол-лица я нарисовал, выдавив из тюбика черную масляную краску. Согласно легенде, я приехал из деревни к своему двоюродному брату, давно перебравшемуся в столицу и имеющему неплохой навар на рынке. Да вот беда: братана нет дома, а деньги вместе с документами украли на вокзале, да еще лицо разукрасили. В общем, полный швах, а жить, вернее, выживать, как-то надо. Вот и прихватил у матушки с чердака самовар старенький.
Монолог этот вертелся в моем сознании по третьему кругу. Чтобы не свихнуться окончательно, я принялся рассматривать афиши и баннеры, расклеенные по забору, огораживавшему железнодорожную станцию.
Где-то здесь я видел огромный щит, извещавший народ о скупке цветного металла задорого.
Вот! Вокруг вагончика в тупичке суетился живописный народец с мешками, сумками, тележками, нагруженными старыми аккумуляторами, обрезками кабеля и другой металлической рухлядью. С крыши вагончика навстречу коробейникам свисала маркиза канувшего в небытие кафе или ресторана под интригующем названием «Может быть». Под ней стояли грубо сколоченный длинный стол из строганых досок и длинная скамейка.