– Ладно. Я согласна. Увидимся в космопорту, господин Рекке.
– Можно просто Илай, – он вскочил, чтобы пожать ей руку. В дверном проходе появился робот Лямбда, но вторую чашку кофе Таня пить не стала: кивнув на прощание, направилась в мотель. Стоило подготовиться к полёту.
Космопорт на Иркед-3 был один: просторный и растянувшийся на десятки километров. Сверху он напоминал кляксу, насколько Таня запомнила: по дороге сюда её держали в наручниках, в изолированной камере, зато повезло – оказался открытым иллюминатор.
В тёмном небе висела красноватая овальная луна. Планета была геоидом довольно вытянутой формы, спутник поддавался силе гравитации «старшего брата», поэтому становился подобием Иркеда-3. Луна почему-то напоминала Тане поплавок.
Она дисциплинированно прибыла заранее. На час раньше вообще-то, и немного злилась на себя за это: одно дело – вовремя, а другое – стоять тут, мёрзнуть и ждать хозяина, словно примитивный робот.
Наверняка же опоздает. Таня с учёными не пересекалась, исключая нескольких врачей, которые проводили медосмотры и медкомиссии, ставили импланты – в основном, на улучшенную регенерацию и уменьшение выработки молочной кислоты, чтобы хватало двух-трёх часов сна. Зато она смотрела фильмы и слушала книги, а в них учёные всегда были рассеянными, вечно забывающими завязать шнурки, поужинать и расчесаться, мыслящими в категориях квантовой условности времени. Правда, судя по Илаю Рекке, расчесываться, завязывать шнурки, а особенно ужинать он не забывал, но пунктуальность – другое дело. Гражданские вообще к ней относились философски, плюс-минус полчаса – ерунда же.
Людей в космопорте ночью не было. Иркед-3 – захолустье с парой сотен тысяч жителей, – редкие рейсы ставил на более удобное обитателям время. В секторе частных кораблей тоже сновали одни роботы, чистили плац, сканировали ангары. Тут вообще не летало ничего крупнее транспортников и частных машин, изредка забредал какой-нибудь военник, вроде того, на котором её привезли. Чёрт его знает, почему её вообще сюда пихнули – один из не поддающихся логическому осмыслению приказов, скорее всего.
Пустынная планета, невыносимо-раскалённая днём, ночью охлаждалась. По открытому пространству взлётных полос гулял сухой колючий ветер. На зубах хрустел песок.
Полчетвёртого.