– Хорошо водишь, – сообщила она Лямбде, проводя пальцем светящуюся жёлтую линию на сенсорной карте. Возникло поле «Подтвердить маршрут?» – и Таня решительно ткнула зелёную галочку.
– Я способен к высокоскоростному самообучению. Основа – биологические нейроны, аналогичные человеческому мозгу на основе гифов мицелия. Скорость передачи данных…
– Избавь от подробностей, – Таня отмахнулась, про грибы она всё равно знала только, что на станции «Соляр» вечно плодилась чёрная плесень. Потолок и стены душевой покрывались пушистым налётом, отвоёвывая квадратные метры штукатурки и плитки. Плесень была токсичной, тронешь – брызгала каким-то ядом. Личный состав «Соляра» развлекался тем, что пытался извести паразита, но тот возвращался, словно мстительный призрак из фильмов ужасов. – Но водишь хорошо.
Она протянула руку. Лямбда неуверенно дёрнул одним из своих щупов, но всё же понял жест правильно.
Сработало, подумала Таня. Потом и про хозяина узнаю.
Илай не показывался из жилого отсека так долго, что Таня, закончившая выстраивать карту прыжков с парой остановок на наиболее безопасных и захолустных планетках, забеспокоилась. Раненым тот не выглядел, но, может, она перестаралась, когда за горло хватала? Или гражданский не выдержал выхода в прыжок – точнее, перегрузки на нижней орбите, – и его настиг какой-нибудь инфаркт или инсульт? Где она ему тут новое сердце будет ставить?!
Бросив беглый взгляд на «зависшего» Лямбду – робот напоминал варварское сооружение, вроде идола дикарей-ящероидов с Генуи-18, – Таня отправилась на поиски нанимателя. Военное чувство ответственности пересилило слабый голос: да и пусть сдохнет, авось я-то сама по себе никакой «ДатаГен» не нужна.
– Илай?
Кают было три. В первой Таня обнаружила стандартную откидную кровать, встроенный шкаф для личных вещей и микроотсек с душем и туалетом, тесный и крайне неудобный. Чистить зубы и принимать душ придётся одновременно, хорошо хоть – не совмещая с отправлением естественных потребностей. Вторая каюта оказалась такой же. Таня толкнула дверь третьей:
– Илай?
Тот лежал на кровати лицом вниз, прямо на жёстком синтепоне «матраса». В первую секунду Таня подумала – ему плохо, агония, но потом сообразила: просто спит, всхлипывая во сне. На всякий случай она подошла ближе, тронула шею: кожа была чуть влажной, но тёплой, а пульс, насколько она могла судить, вполне ровным.