Сандра промолчала, ковыряя вилкой уже остывший омлет. Она привыкла к его ворчанию и уже не испытывала никаких эмоций. Наверное, этому учишься, прожив столько лет с одним человеком. Или это действие психотропных, которые назначил ей доктор Сэйджвик.
Доедали они в тишине.
Было уже сорок минут шестого, когда Роджер быстрым шагом вышел из дома и сел в машину. Старый бензиновый БМВ завелся только с третьего раза, и Роджер подумал о том, что пора раскошелиться на новый электромобиль. Проблема была в том, что ему нравился его БМВ. Эта машина досталась ему от его деда. Передавать ее из поколения в поколение было своего рода традицией. Как золотые украшения или семейный бизнес. Роджеру нравился запах старой кожи, вытертой до такой степени, что уже никто не мог вспомнить, какого цвета она была, нравилась потрепанная оплетка на руле, хранившая отпечатки старшего поколения его семьи, нравилось, как слегка пахло бензином в салоне. Он как будто переносился в те времена, в которые даже еще не родился ни он, ни его отец, ни его дед.
Роджер оглянулся через плечо и дал задний ход. Выехав на дорогу, он повернул направо и увеличил скорость до максимально разрешенной. Он опаздывал.
Его дорога лежала через зеленый пригород, в котором предпочитали жить все, у кого хватало на это денег. Возвращение к природе было продиктовано предписаниями врачей. «Природа успокаивает» – говорили они. Да Роджер и сам не раз отмечал, что именно в этой части города все реже слышны сирены машин скорой помощи, чего не скажешь о центре города – офисном муравейнике, в котором через каждые пять шагов можно было увидеть грязно-красные пятна на асфальте и через каждые пять минут увидеть сине-красные мигалки. Поэтому все трущобы на окраинах города были снесены, чтобы уступить место роскошным домам с садами, над которыми славно потрудились ландшафтные дизайнеры, ставшие самыми высокооплачиваемыми людьми. Городские многоквартирные дома были перестроены под некое подобие дешевых мотелей, комнаты в которых нельзя было купить, но они сдавались в аренду по смешной цене.
Въехав в город, Роджер, как в зимнюю прорубь, окунулся в колючий мир стекла, бетона и развороченных тротуаров – вдоль дороги шли строительные работы. Правительство, видимо, тоже сделало выводы и внедрило программу озеленения промышленного района. Повсюду, где хватало места, должны были начать высаживать деревья, кустарники и разбивать клумбы. Сейчас же, на подготовительном этапе, город представлял собой жалкое зрелище, больше напоминая руины. Круглые сутки в городе стоял крик отбойных молотков, выкорчевывающих асфальт в жалких попытках добраться до земли. Город обещал наполниться кислородом от растущих деревьев еще в прошлом году, но пока дело не двигалось с места. Многие компании, ведущие лидеры на рынке, поддержали инициативу озеленения и стали разбивать целые сады на крышах своих небоскребов, скрыв их под большими стеклянными куполами. Роджер даже участвовал в опросе, который проводила его компания, с названием «Тематика сада». Всем сотрудникам предлагалось выбрать из пяти вариантов. Первым вариантом был сад в японском стиле, с кривыми деревьями, маленькими прудами и красными фонариками. Второй вариант был неким подобием тропического леса и предполагал чуть ли не джунгли: с лианами, папоротниками и даже небольшим зоопарком с обезьянами. Под номером три значился «Райский пляж» с белым песком, цветами, пальмами и даже попугаями. Только без моря. Четвертый вариант предлагал вернуться в деревню с яблонями, грушевыми садами и земляникой. За пятый вариант проголосовал Роджер. Смешение стилей. Четыре в одном.