Я повернулась к Коулу и медленно стянула с себя тунику, жалея, что он не видит, как я обнажаюсь для него. Но Коул слышал это по шороху ткани: одежда упала к моим ногам, и он облизнул пересохшие губы, покачнувшись навстречу мне.
Освободившись и от белья, я переступила ворох одежды и подошла к Коулу. Прижалась к нему, чтобы он ощутил каждый изгиб моей фигуры не только руками, но и всем телом.
– Ты тоже должен раздеться, – прошептала я, глядя ему в глаза. В сиянии свечей они светились серебром, как два лунных блюдца. – Мы немного изменим ритуал.
Коул не стал возражать. Он быстро избавился от сатиновой рубашки, а затем расстегнул брюки, которые я тут же дернула вниз, чтобы помочь ему. Прислонившись к моему лбу своим, Коул тяжело дышал, но соблюдал целомудренную дистанцию. Даже не целовал – только делал, что я велела. Как и всегда.
Когда руки Коула легли мне на бедра, приятный спазм внизу живота едва не заставил меня забыть о ритуале. Но, вернув самоконтроль, я потянула его к ванне, уже набравшейся до краев.
– Я тебя чувствую, – вдруг сказал Коул, и я взглянула на черную полосу, окольцовывающую его запястье.
Она светилась, как не светилась с того самого дня, когда Ферн лишила его зрения. Оранжевая, почти огненная метка пульсировала в такт моему сердцебиению. По спине побежали мурашки, когда Коул поцеловал меня, не стерпев, и это прикосновение отдалось внутри с удвоенной силой – мои и его ощущения, звучащие в унисон.
– Не торопись, – хрипло приказала я не то ему, не то самой себе и перешагнула через бортик ванны, погружаясь в бурлящий жар воды и ароматного масла.
Коул неуклюже забрался следом и сел позади меня так, чтобы я могла лечь спиной ему на грудь, устроившись между его коленей. Это было истинное блаженство после нескончаемых переездов. Теперь, будучи дома, осыпаемая поцелуями Коула, который убрал в сторону мои волосы и коснулся губами шеи, я впервые за месяц чувствовала себя не только свежей, но и счастливой.
От пара его локоны завились еще сильнее, став тугими и жесткими, как пружинки. Выдавив на ладонь немного ромашкового шампуня, я расчесала его волосы пальцами. В отражении вентилей было видно, как блаженно Коул сомкнул глаза, урча под моими прикосновениями. Поэтому я удивилась, когда он внезапно перехватил мою руку.