Чушики - страница 10

Шрифт
Интервал



* * *

Существует некоторое количество ослепительных, драгоценнейших истин, безусловно стоящих даже того, чтобы, сберегая их, человечество добровольно – а если нет, то по принуждению – согласилось жить относительно них в в неведении и заблуждении, лишь бы не превращать эти жемчужины духа в очередной набор избитых и малозначащих банальностей, как это случилось – и этого, правда, жаль, – к примеру, с Нагорной Проповедью…


* * *

Будущего ЕЩЕ нет, прошлого УЖЕ нет, настоящее – текущий момент – совершенно ничтожен, неуловим. Времени не существует – единственный возможный с точки зрения логики вывод. Не есть ли это кошмарный, невообразимый парадокс, когда человечество подчиняет свою жизнь буквально в каждой мелочи всего лишь, в сущности, одному из видов Небытия, неуловимого Ничто – совершенно не замечая этого («эффект слепого пятна») и не испытывая ни малейшего неудобства?..


* * *

Время, убегая из прошлого в будущее, поступает так до боли узнаваемо и совершенно по-человечески: нам тоже иной раз хочется убежать от своего прошлого.


* * *

Было бы совсем неинтересно вести дневник, не питая никакой надежды, что в него когда-нибудь кто-нибудь тайком заглянет.


* * *

Те, кто думают, что живут, счастливы, что об этом не думают.


* * *

Лет триста назад Лейбниц (кажется) заявил: «Всё идёт к лучшему в этом лучшем из миров». Мир сначала совершенно оторопел от такой наглой, бессовестной лести, но потом понял, что ему следует очень основательно мобилизовать и в полной мере продемонстрировать людям все свои ранее не использованные возможности, дабы выучить людей гораздо более уважительному и подобающему отношению к себе в дальнейшем.

С тех пор больше никто не отваживался на подобные заявления.


* * *

Если у Мира и вправду есть оборотная сторона – хлам, пыль, тени, отбрасываемые Бытием, – не нужно гадать, где она находится и что собой представляет. Наш мир и мы – оборотная сторона.


* * *

Когда наблюдаешь за нынешней историей человечества, от отчаяния ловишь себя на мысли, что история записывается людьми вовсе не затем, чтобы они не забывали и не повторяли прошлых ошибок; она, кажется, пишется именно для того, чтобы люди не забыли и не упустили ничего из того перечня, списка, каталога уже совершенных когда-то ошибок и преступлений, которые им вновь и вновь предстоит совершить.