Ложное «я» – воображаемый образ себя, возникший еще в раннем детстве. Он появился дабы мы смогли справиться с эмоциональной травмой из-за неудовлетворения наших инстинктивных потребностей в выживании/безопасности, привязанности/уважении и власти/контроле. Ложное «я» также ищет счастья путем отождествления себя с определенной группой, от которой может получить признание и, таким образом, выстроить чувство собственной значимости. На социальном уровне это порождает насилие, войну и институциональную несправедливость.
Центрирующая молитва – движение Божественной Любви. Она предназначена для обновления христианской созерцательной традиции. Ее суть – отозваться на призыв Святого Духа, согласиться на присутствие и действие Бога внутри нас. В основе ее лежит разновидность глубокой молитвы, которую Иисус предлагает в Евангелии от Матфея, 6:6:
«Если хочешь молиться, войди в свои внутренние покои, закрой дверь и молись Отцу твоему в тайне, и Отец твой, видящий в тайне, воздаст тебе» [1].
Обрати внимание на то, как в этом тексте происходит переход ко все более глубоким состояниям безмолвия:
1. Оставить позади внешнее смятение, окружающую среду, в которой мы можем находиться, и текущие заботы, входя в наши внутренние покои (переходя на духовный уровень нашего бытия, уровень интуиции и духовной воли).
Закрыть дверь означает остановить и отключить внутренний диалог, который мы обычно ведем с собой весь день, когда судим, оцениваем, реагируем на людей и события, приходящие в нашу жизнь и уходящие из неё.
2. Молиться в тайне Отцу, который говорит с нами за пределами звучания слов.
Метод центрирующей молитвы отвечает на это приглашение:
1. Согласием на присутствие и действие Бога внутри.
2. Полным преданием своей воли Богу.
3. Связью с Богом, пребывающем в тайне, которая есть безмолвие «тебя».
По мере того как Бог во внутренней тишине дает жизнь «новому творению» (то есть, новому тебе) с мировоззрением, которое Христос передавал в глубоком безмолвии, Его видение вещей становится важнее, чем наше собственное. Далее Бог просит нас жить этой новой жизнью в повседневных условиях, полных беспорядка, противодействия и всевозможных тревог. Все это, по-видимому, докучает нам, и поэтому нас тянет к уединению ради наслаждения той тишиной. Но мы должны столкнуться с превратностями повседневной жизни.