– Врача вызывали?
– Да. Он ничего не находил, но школу я в тот день пропускал. Один раз, правда, так совпало, что у меня начиналась простуда. Врач пришел, а у меня горло красное. Получилось, я ненамного опередил события. Целую неделю дома просидел с простудой.
– И тебя ни разу не поймали, когда ты симулировал? – с сомнением спросила Наташа.
– Фокус с градусниками я проделал всего три раза. А еще был случай…
В класс вбежала Зойка.
– Примеры уже решили? Так, сейчас проверим. Правильно, только во втором ошибка…
– Где? – испугалась Наташа.
– А вот! Смотри.
Я сел за стол Тамары Андреевны. При Зойке о таких вещах, как симуляция болезни и прогул уроков лучше не заговаривать.
Спустя пять минут вернулась Тамара Андреевна.
– Спасибо, ребят. Выручили.
– Нам не трудно, – сказал я.
***
К Геннадию Владиславовичу мы пошли с Сашкой. Вовка в последний момент отказался, повез в очередной раз Ханурика в ветлечебницу. Вроде тот начал кашлять. Пока шли, Сашка перечислял всевозможные варианты, почему отец не общался с сыном.
– Саш, на самом деле причин очень много. Не вижу смысла гадать, сейчас вернем письмо и забудем о Никифоровых.
Но вернуть письмо не удалось. Никого не было дома. Я позвонил в соседнюю квартиру, там и узнал, что Геннадий Владиславович с семьей неделю назад уехали в Германию. У Никифорова там какой-то контракт, назад вернуться только через три года.
– Дела, – протянул Сашка.
– Письмо зависло в воздухе, – сказал я на улице. – Сын уехал, отец недоступен.
– А давай прочитаем письмо, – предложил Сашка.
– Неохота чужие письма вскрывать.
– Брось. Мы действуем из благих побуждений.
– Лучше скажи, тебя гложет любопытство.
– Есть немного. А тебе не интересно, что там написано?
– Фифти-фифти.
– Иди сюда, – Сашка подошел к качелям на детской площадке и протянул руку. – Давай письмецо.
– Сам открою.
Через минуту я прочитал краткий текст. Геннадий Владиславович сообщал отцу об отъезде. Просил прощение, винил себя в том, что долгое время не предпринимал попыток к сближению.
– Выходит, это прощальное письмо деду? Что-то между ними произошло, старик не шел на контакт, и сыну пришлось отправить письмо.
– Его надо передать лично в руки Никифорову, – твердо сказал я.
– Але, гараж, это нереально, Макс. И знаешь, я начинаю склоняться к версии, что Вовка был прав. Вдруг старик умер?