– У нас ртутного тоже нет, – гордо объявила Наташка. – Давно электронным пользуемся.
Но поймав на себе вопросительный взгляд Тамары Андреевны, быстро добавила:
– А даже если бы и был, я не собиралась его нагревать.
– Столяров, мы обзвонили родителей отсутствующих учеников. У всех одна напасть – температура тридцать восемь. Других симптомов болезни нет. Что ты молчишь?
– Ольга Павловна… Тамара Андреевна, я не думал, что они воспримут мои слова толчком к действию.
– Максим, ты же уже не маленький.
– А ведет себя хуже первоклассника. Значит так, Столяров, придется родителям школу посетить. Поговорим о твоих успехах.
Я молчал.
– Можешь идти, советчик.
У доски стояла Ритка. Я сел за парту, Ромка пристал с вопросами.
– Все нормально, отвяжись, – буркнул я, решив, что дома не буду юлить, а скажу родителям правду. Мол, так и так, вел непринужденный разговор с первоклашками, они спросили, я ответил. И сразу меня пронзила другая, более тревожная мысль. Но ведь тогда я выдам сам себя. Родители узнают, как я дурил им голову, нагревая с вечера градусник. Ну и вляпался же я.
А с другой стороны, проделки с градусником были в третьем классе, можно и признаться, и даже повиниться. В третьем классе был глупый, не понимал, что поступаю плохо. Да, так и скажу. И еще обязательно тяжело вздохну, это всегда действует, особенно на маму. Я называю этот вздох вздохом раскаяния.
Из трех последующих уроков меня спрашивали лишь на одном. Спор Ромка проиграл. Хотя он доказывал мне с пеной у рта, что географичка и биологичка не поддавались внушению не по его вине.
– Какая мне разница. Ты проиграл – это главное.
Ромка шмыгнул носом.
– Ладно, в понедельник принесу плеер.
– Не нужен мне твой плеер, – сказал я. – Мне вполне достаточно того, что ты никакой не телепат.
– Но историк и алгебруха…
– Совпадение.
Ромка не стал вступать со мной в спор. Боялся, что я передумаю и потребую принести мне выигранный в честном споре плеер.
Вечером мы с ребятами тусили в нашем дворе, смотрели на окна Никифорова. И едва на кухне зажегся свет, ринулись в подъезд. Нас ждал очередной облом. Владислав Евгеньевич и на этот раз не соизволил подойти к двери. И что интересно, как сказала Марина, (она осталась во дворе, наблюдая за окном), старик выключил свет через минуту после нашей отлучки.