Сэдрик непроизвольно дернулся к явному удовольствию Фауста.
– В чем дело? Не услышал моих шагов? Предпочитаешь не пользоваться своей вампирской силой, пока ты на корабле?
– Берегу кровь, – не подавая виду, что слова Фауста задели его, ответил Сэдрик.
– Бережешь так же, как Бергал бережет свой нюх? – нарочито непринужденно спросил Фауст.
– У тебя какие-то проблемы, дохлый вампир? – грозно бросил в ответ Бергал.
Фауст внезапно посерьезнел:
– Не называй меня каким-то вампиром. Я носферату! Нежить, что питается кровью живых.
– А по мне, так обычный вампир. Просто дохлый, – Бергал демонстративно провоцировал Фауста.
По какой-то причине, понятной только нежити, они очень щепетильно придерживались своей внутренней классификации. Нежить, питающаяся кровью, носила гордое название носферату, в то время как мертвецы, пожелавшие употреблять плоть, звали себя гулями. Ни Бергал, ни Сэдрик не знали всех разновидностей нежити. Фауст редко распространялся на этот счет, а заданий по устранению мертвецов попадалось немного, да и те чаще отходили ему. Одно, что было ясно наверняка, так это то, что существует еще много видов нежити. И носферату, гули, призраки, упыри и вурдалаки лишь самые распространенные из них.
Тем не менее Бергалу доставляло удовольствие смеяться над Фаустом. Зверь, живший у него внутри, требовал выхода для агрессии. Носферату идеально подходил для этой задачи.
– Неразумно злить нежить перед совместным заданием, – прошипел мертвец. – Я бы на твоем месте переживал за сохранность своей драгоценной вшивой шкуры.
Глаза Бергала пожелтели, а зубы превратились в звериные клыки:
– Повтори еще раз про вшивую шкуру, тухлятина! – зарычал он.
Из уголков рта Фауста показались клыки, а рука легла на посох:
– Повторю столько раз, сколько ты попросишь, – с фальшивой улыбкой ответил носферату.
Оборотень и нежить стали приближаться друг к другу. Сэдрик не знал, куда себя девать, а потому на всякий случай призвал свою вампирскую силу. Зрачки его глаз тут же налились красным. Но в тот момент, когда уже должен был последовать первый удар, раздался суровый голос, заставивший чудовищ остановиться:
– Встали на месте! – прокричал Кристоф. – Если кто-нибудь – хоть кто-нибудь! – сдвинется даже на полшага, я выброшу его в космос по кусочкам!
Никто не стал проверять серьезность намерений паладина. Бергал и Фауст приняли его слова слишком буквально и замерли в своих позах, готовые нанести удар.