– Все слухи правдивы, – не стал отрицать Кристоф. – Хотя трюк с левитацией лучше не повторять. Но из рассказа Фауста нужно было уловить не это. Суть в том, что вы не так уж сильно отличаетесь от Железнокровных. Вы тоже были сотворены ради достижения большей силы и новых возможностей. Но, в отличие от нас, вы оказались с дефектами. Жажда, ярость, потеря души – все это сделало вас недостойными права называться человеком. А насчет твоего замечания, Сэдрик, – паладин еще пристальней посмотрел на вампира, – человек инквизитора легко может превосходить тебя во всем и при этом не быть чудовищем. Тебе нечего гордиться своим званием: за свою силу ты заплатил кое-чем куда более ценным.
– Вы не можете этого знать! – закричал Сэдрик. – Быть чудовищем – не значит получить больше силы. Чудовищем становится тот, кто поднялся над другими людьми. Мы не скованны человеческой моралью, мы видим дальше и шире, потому что наш взор открыт.
– Ты все сказал, вампир? – паладину надоела речь Сэдрика. – Я здесь не для того, чтобы вы изливали мне душу. Моя задача – заставить вас приносить пользу Империи. Инструктаж окончен, вы можете готовиться к высадке. Мы уже почти подлетели к порталу в Увалон.
Кристоф встал и покинул комнату собраний, направившись к своей каюте, чтобы облачиться в боевой доспех. Отвергнутые остались втроем:
– Это хотя бы лучше, чем смерть, – пожав плечами, сказал Бергал.
– Смерть не так уж плоха, – заметил Фауст.
– Да, всего лишь почти ничего не чувствуешь, а так – красота. Джорно наверняка тоже счастлив. Он и сам почти что живой труп.
– Ему приходится тяжело, – покачал головой Фауст. – Мои ощущения притуплены, но у меня они есть и я не чувствую в них недостатка. Джорно же лишен своих эмоций и постоянно ощущает их утрату. Его жизнь – это бесконечная мука. Только когда он поглощает чужие чувства, он может на какое-то время освободиться от своего проклятья. Минуты, когда он живет чужими мыслями и ощущениями, – это короткое время счастья для пустого.
– Теперь у меня еще меньше желания стоять рядом с Джорно. Не хочу, чтобы он впитал мои сокровенные мысли, – сказал Сэдрик.
– Страшно не то, что он впитает их. Страшно, если чужие мысли смогут им завладеть. Духовный стержень Джорно очень слаб и уязвим. Он легко может поддаться чужим желаниям и последовать за ними.