Он зашел внутрь арфы, закрыл глаза и застыл в неустанной надежде услышать хоть что-нибудь. Откуда-то издали, еле слышно нарастал звук, похожий на дребезжание каких-то металлических предметов. Когда дребезжание стало слишком громким, чтобы слушать его спокойно, Монг открыл глаза и увидел, что это дребезжит самая тонкая струна арфы. Струна была из дерева, как и все струны эоловой арфы, но звенела и дребезжала, как будто была металлической и на нее были нанизаны мелкие металлические предметы.
Монг схватил струну рукой, и на секунду дребезжание прекратилось, словно она не ожидала силового воздействия, но потом с новой силой возобновилось. Монг схватил струну обеими руками, она сопротивлялась, желая вырваться из плена его рук.
– Не нужно думать как, нужно просто настраивать, – Монг повторял про себя слова Мии, нарезая круги то в одну, то в другую сторону.
Монг совсем потерял счет времени, хотя прошло уже часа два, а может, и больше.
– Монг, – окликнула его Миа, – ты пропустил обед.
Она смотрела на него с удивлением, немного растерянно.
– Ах да, прости. Я думал, что успею, – замялся он, – хотя, по правде, я вообще забыл. Извини. Я занимался арфой.
– Можешь не объяснять, – опустила глаза Миа, – сегодня обед был не очень вкусный. Ты ничего не потерял.
Она взяла свою скрипку и принялась подкручивать колки.
Монгу стало неудобно, что обещание совсем вылетело у него из головы.
– Если прекрасная скрипачка не возражает, неудачный арфист хотел бы пригласить ее сегодня вечером к океану. Сегодня обещают небывалые волны.
– Кто обещает? Какие волны? – Миа рассмеялась. – Ну, раз волны, не могу такое пропустить. – И засмеялась еще больше.
Монг почувствовал себя прощенным. Выдохнув, так как все это время стоял, задержав дыхание, он подошел к арфе. Нет, ничего не изменилось. Звучала она так же неприятно.
Вечером на ужине Монг не решился подойти к Мие. Он подумал, что будет немного нетактично подходить к обиженной им девушке. Миа ужинала одна и пару раз посмотрела на него в ожидании того, что он подойдет. Но Монг остался верен своему убеждению.
Одна стена столовой выходила на океан. Он был спокоен, как и всегда, и ничто не предвещало волн, которые сулил Монг.
Как только Миа закончила есть, Монг буквально подлетел к ней:
– Наша договоренность в силе?
– Тебе никто не говорил, что ты странный? – спросила она. – Тебе никто не запрещал поужинать со мной. Ну конечно, если только ты не предпочитаешь одиночество в этом вопросе. Ладно, пойдем, покажешь мне свои волны.