4 | Последнее - страница 3

---

---

ни о чем, но вскоре

шмыгнула Леда.

Захлебнувшись в споре,

мы разругались

о ее прическе,

молчали дали,

так устав от сноски

на их просторы

и вмещенье дряни.

Прошли дозоры,

на доспехах глянец.

«Давай не будем» —

я сказал устало —

«сегодня будень,

ведь и мы – солдаты».

«Пошли в таверну» —

согласился сразу

приятель верный,

без сучка и сглазу.

Мы взяли больше,

чем того хотели,

и наши рожи

вмиг запотели.

«Ну, по последней» —

я сказал собрату:

«оно полезней,

коль выпить сразу».

И так, надравшись

до седьмого поту,

слегка обнявшись,

мы взяли ноту.

Кругом античность

и все такое,

а мы, напившись,

несем дурное.

Над нами боги

(не удивляться!)

уносят ноги:

чтоб не мараться.

И мы не знаем,

что будет время,

когда как знамя

потащут бремя

похмелья, пьянства

и безобразий —

вот окаянство,

скажи, Евхазий.

Я, впрочем, спутал

тебя с другими,

видать, заснули

они с бутылью.

Где Ксенофонт мой

и третий, лишний?

что звался Ноем —

пойдем, поищем?

иль лучше к девам,

Пока стоячи,

пошли налево,

к чертям собачьим?!

Победокурим —

быть может, завтра

мы все протухнем.

а вот и кварта:

давайте, друже,

нальем по первой!

Быть пьяным мужем,

лишь кружке верным

– вот это доблесть

и это слава!

а то, что проседь,

забудь, шалава!

Октябрь 2008

Бабье лето

Это пряно, это пьяно, бесшабашно.

И безбашенно гуляет хмель по ветру

Листопад – гуляка вечный нараспашку:

Ни вопросов, ни забот и ни ответов.

Я плыву по спелым листьям как по шпалам,

Потеряв года, и совесть, и усталость.

Я сегодня разойдусь – в большом и малом,

Раскаленный, как металла побежалость.

И поется, пьется – горько и неистово,

И свободно, и живешь слегка поэтом,

И приходит молодость исызнова —

Я наотмашь прошиваю бабье лето

Октябрь 2008

Миндальное шампанское

В холодной трезвости бокала

– всю горечь страсти и ночей:

я помню: сбросив покрывала,

ты бросилась в постель: «налей!»

И мы безумствовали… розы

шелками падали на пол,

нам не хватало слов и прозы,

вдали от суеты и зол.

В мутящей горечи напитка,

как в водопаде: всё потом.

и сердце – раскаленным слитком

пылало жертвенным огнем.

И вот опять: я вновь вливаю

холодный яд, сухой миндаль.

твоя улыбка где-то с краю,

и в синеве тумана даль.

Январь 2009

Зимняя пьянка

У снегопада

свои привычки

одна отрада —

снимать кавычки

с любой отравы

в руках отмычка,

а проще – штопор

нальем, ей богу,

немного шпротов

нам на подмогу

мети, поземка,

пока звереем,

наполним емкость

на страх евреям

Следующая страница

---

---