– Возможно! Что еще?
– В основном все, – ответил майор, – это ключевые моменты.
– Могу еще кое-что добавить, – сказал полковник. – Мы составили фотороботы двух злодеев из «Волги». Дед Иванов нам помог – он в то утро, как всегда, сидел на лавочке и все видел: и как из машины вылезли два парня – один здоровенный, как шкаф, – сразу в подъезд кинулись, и тут же раздался крик Огурцова. Сразу же оба парня выбежали из подъезда и быстро уехали. Дедуля их обрисовал и клянется, что опознает обоих. А вот номер на машине был плохо различим. Хотя опера штук пять вариантов номеров составили – опять же с помощью дедульки, и, насколько мне известно, один из них принадлежит такой же белой «Волге». Опера их – если это, конечно, та машина – скоро доставят к нам. Так что дело в отношении причинения Огурцову тяжкого вреда здоровью считай уже раскрытым.
– Отлично, товарищ полковник. А с этим что? – и Капустин положил на стол блокнот с записями. – Ведь здесь надо повторную экспертизу делать? Эксгумацию?
– Эксгумацию, говоришь… – проговорил полковник и, отойдя к окну, надолго замолчал. Затем, повернувшись к майору Капустину, сказал: – Оставьте свои записи. Пойду к прокурору…
И в это время по внутреннему телефону позвонил дежурный:
– Андрей Михайлович, к вам прокурор прошел.
– Отлично, он мне как раз и нужен! – И, помолчав пару секунд, сказал: – Значит, так! Срочно пригласи ко мне начальника розыска, начальника криминальной милиции, старшего участкового и начальника следствия… Давай в темпе! А заместителя своего я сам приглашу, он рядом.
– Ну, я пошел? – спросил Капустин.
– Останься, ты и будешь докладывать на импровизированном межведомственном совещании.
Собрались довольно быстро и стали ждать прокурора – он задержался в отделе дознания. Наконец прокурор прибыл и, услышав, для чего в кабинете собралось руководство, выразил неудовольствие:
– О таких мероприятиях надобно сообщать заранее!
– Василий Викторович, время не терпит, дело срочное! – И полковник, кивнув майору Капустину, сказал: – Докладывайте!
Капустин изложил материал быстро – говорил не более десятка минут, почти тезисно высказав свои мысли и изложив факты. Все немного помолчали и затем стали обсуждать услышанное. Прокурор и начальник милиции слушали молча. Когда все участники совещания высказали свое мнение, поднялся прокурор и сказал так: