– Прекрасный повод, браво! Рад, что помог избавиться от деспота. Так вы за революцию или личный фронт не устраивает?
– О чём таком говорите? Савва отказался спонсировать «Искру». Представляете! Партия рассчитывала на него, а он заявил, что рабочие бастуют, начитавшись газет. Жмот упёртый!
– Так зачем амуры делали? Порядочного человека совратили?
– Вы что себе позволяете! – гневно вскинула подбородок актриса.
– А есть ли в империи полёты на аэропланах? – перебил Ленар, чтобы не участвовать в глупом на его взгляд споре.
– Завтра из Ростова вылетает «Максим Горький» под управлением Левоневского. Хотите принять участие в митинге? – в свойственной женщинам манере легко перескочила на другую тему революционерка.
– Мечтаю, я, знаете ли, поклонник «сталинских соколов»!
– Каких, позвольте, соколов?
«Всё, жить нет никакой возможности, что не скажу, то всё сразу мимо! Это куда же меня высадил Семён? Телефоны необычные, полярники летают из Ростова!» – мысленно возмутился Ленар.
– Фимочка, а что это у вас за аппараты с кнопками. У нас на болотах связь не имеет такой подвижности.
– Держите, только нужна розетка.
Маэстро покрутил в руках прямоугольную штуку с огоньками под выпуклым стеклом: «Бледный Космос! Ерунда какая-то! Цифры, кнопки…» – Пришлось успокоить начавшую подозрительно коситься актрису:
– Фимочка, душа моя, я только что сбежал с каторги, а там, сами понимаете, вечный курорт от центральной прессы. Помогите беглецу позвонить в Индокитай. Большая нужда сообщить своим, что повезло с Армавиром.
– Теперь понятно, почему так странно говорите. У красных кхмеров сидели?
– У них проклятых. Свирепые до невозможности, чуть что и бьют по голове нещадно, видите, падежи путаю!
На предельно чёрном небе Кубани появилась луна в окружении звёзд Млечного пути. Впереди из-за холма с кучерявыми зарослями орешника показались мерцающие огни атмосферного электричества на воротах придорожной гостиницы. В ресторане газолиновая люстра бросала размытый свет сквозь пыльные плафоны. Ленару стало совсем грустно. И что за беда выбросила его из уютного дивана в холодную ночь чужой страны? Это ведь надо ещё постараться, чтобы найти столько гвоздей в одном месте и сразу!
Вонзив штепсель в фарфоровую чашку, Серафима достала из ридикюля крошечные счёты и, бодро перебрав костяшки, набрала длинный номер. Затем протянула с довольным видом светящуюся коробочку.