Родителей не стало, и молодой художник сорвался с места. Бродяжничал. Подрабатывал рисовальщиком и карикатуристом в дешевых забегаловках. Нигде своим не был, держался в стороне. Долгое время не продавал картины, пока голод не сдавил горло. Путешествовал, собирал материал… Душу не распахивал, знакомился по необходимости. Жил, как закупоренная бутылка, внутри которой гремит океан. Спасала работа… С кистью в руке Матиас чувствовал себя свободным.
Доктор говорил так: «Радость, которой не с кем поделиться, быстро теряет свою силу и угасает. Вкуснее та буханка хлеба, которую ты разделил с близким человеком».
Матиас никогда не любил и понятия не имел, как это бывает. У него были кисти и краски, и был смутный образ – картинка, расплывающаяся перед глазами: идеал красоты и легкости, родившийся не на холсте, а внутри Матиаса, в его душе. Ведь подлинная красота рождается лишь в душе художника, а на холсте предстает в ограниченной форме, в форме скелета.
Матиаса угнетал опустевший пляж, растянувшийся у его ног, и угнетало его опустевшее существование. Он сжал кисточку передними зубами, закрыл глаза и увидел свет. Тогда он сотворил ее из воздуха. Радужных оттенков оставалось немного, и Матиас использовал черную краску. Девушка, сидящая на берегу… Он представлял, как она растянулась на мягком песке, обняв руками колени. Ее алые губы сжаты, глаза улыбаются и полны умиротворения. Образ завладел сознанием художника и просился на волю.
Матиас достал из сумки рулон тростниковой бумаги и попытался наметить черты ее лица. Но всякий раз, как он брался за карандаш, чудесный образ ускользал из его головы, словно золотая рыбка, в последний момент срывающаяся с крючка. Разбитый собственным бессилием, Матиас швырял карандаш на землю и снова поднимал его, чтобы забросить подальше. На пляже показались туристы, и раздавленный художник покинул место у подножья. Он вернулся в хижину и заперся на замок. Ни красками, ни карандашом, ни углем не удалось Матиасу вдохнуть жизнь в выражение лица этой юной особы, поселившейся в его сердце. Он работал до глубокой ночи, пока не забылся крепким сном.
Утром Матиас пришел на берег и столкнулся с ловцами жемчуга. Загорелые мужчины в затертых купальных костюмах пробежали мимо него в сторону пристани. Их было около пятнадцати человек, и каждый надеялся разбогатеть в этот знаменательный день. Матиас рассматривал их удаляющиеся ступни, раскидывающие песок, и думал о загадочной девушке.