– Это распоряжение исходит из штаба армии и касается всех, без исключения. Включая и вас.
– И сколько времени действует распоряжение? От кого исходит?
Лейтенант взглянул на часы.
– Час, чуть больше. От генерал-майора Тихомирова. Начштаба Южного фронта. Он закрыл город для всех. Вы тоже надеюсь, о таком слышали, – не без издевки сказал лейтенант.
– Могу я взглянуть на предписание? – не отставал Валентин, кажется, догадываясь об ответе.
– Нет. Предписание передано «воздухом». Приказ еще не подготовлен, но ожидается с минуты на минуту из столицы с вестовым…. – чувствуя свою власть на этом участке, лейтенант не переставал дерзить. – Документы, прошу вас.
Разговор зашел в тупик. Сидевшие на передних сиденьях выразительно молчали. Молчал и патрульный.
Первым не выдержал старик, решив уступить, он протянул военный билет и пропуск лейтенанту. По прошествии нескольких секунд тоже сделали и оба ординарца. Последним подал предписание Волохов. Лейтенант дольше всего рассматривал эту скрепленную многими печатями и подписями бумагу. И посторонился. Игнат завел двигатель и выжал сцепление еще до того, как ему был возвращен билет.
– Я вынужден сообщить главе особого отдела и его полномочным представителям, – заметил лейтенант напоследок, – что улицы Нижняя и Верхняя Масловские перекрыты. В связи с беспорядками.
– Чем? – переспросил старик.
– Объезд по Новосельской. До свидания. Надеюсь, оружие у вас при себе.
Игнат, ни секунды не медля, нажал на газ, машина во мгновение ока добралась до следующего перекрестка, и там, не замедлив крейсерской скорости, проскочила на красный.
– Что это значит? – спросил старик, обращаясь теперь уже к ординарцам. – Я так понимаю, вы знаете о случившемся.
Вновь безмолвие. Машина мчалась по пустой улице, обгоняя редкую цепь невесть откуда взявшихся солдат.
– Я спрашиваю, – теряя терпение, продолжил он, – что происходит в городе? Откуда все это? – снова пауза. – Да ответьте же, наконец!
Выждав еще, Валентин повернул голову.
– У нас действительно неприятности. К сожалению, подробности были неизвестны нам самим – в первую встречу. Но сейчас….
– И почему вы молчали?
Выразительный взгляд назад. Машина резко затормозила.
– Приехали, – зло бросил он. Старик подался вперед, вглядываясь в темноту вечера. Фонари на площади не горели, от этого она казалась вжатой в окружившие ее дома. И в спешно становящееся оцепление по всему периметру.