– Да брось… – вяло откликнулся он, пытаясь натянуть на лицо улыбку. Перед глазами все еще мелькало полное бешенства лицо отца.
К тринадцати Билли уже вытянулся до метра восьмидесяти, и ему вполне можно было дать все шестнадцать. Гэбби тоже казалась старше своих лет, поскольку носила взрослую стрижку и даже немного подкрашивала глаза с разрешения матери. Они были красивой парой. Более того, Гэбби и Билли отлично ладили, совсем не по-детски поддерживая друг друга.
Они продолжали встречаться, что нисколько не мешало дружбе с остальными. Порой Билли брал с собой младшего брата, угощал мороженым и гамбургерами, когда дружная «Пятерка» собиралась в кафе. Для Брайана такие дни становились настоящим событием. И вся «Большая пятерка» была ему искренне рада.
Весенние каникулы друзья провели в полном безделье: ходили на бейсбольные матчи, купались в бассейне своего одноклассника в долине Напа, куда их пригласили на целый день. Конни и Майк О’Хара устроили барбекю на заднем дворе дома для всей компании, и ребята отлично провели время.
А на следующий день позвонили из университета Санта-Круса. Полиция обвиняла Кевина в торговле наркотиками прямо на территории учебного заведения. Якобы он пытался продавать марихуану другим студентам, хотя прямых доказательств этого не было. Сержант полиции предупредил Майка, что Кевину грозит четыре года тюрьмы, не говоря уже об исключении из университета. Обвиняемого заключили под стражу и посадили в камеру предварительного заключения.
Да, Кевину исполнилось двадцать, и свершилось то, чего так боялись его родители. Он жил по своим собственным правилам, опирался на собственный свод законов, а законы страны и семьи были для него пустым звуком.
Кевин позвонил домой днем, когда Майк уже связался со своим адвокатом. Он собирался отправиться в Санта-Крус ранним утром, чтобы внести за сына залог. Кевин умолял вызволить его немедленно, но полиция заверила, что ночь в камере пойдет парню только на пользу. Виновнику следовало поразмыслить над тем, куда он движется. Семья ужасно переживала за Кевина, особенно Шон. Свободомыслие брата, его вечная страсть к нарушению закона не только не вдохновляли его, а скорее наоборот – подталкивали идти другой дорогой. Шон все еще мечтал стать полицейским, а позже, если повезет, вступить в ряды ФБР или ЦРУ.