Тури хотела заплакать, но не смогла выдавить из себя ни одной слезы. Разве она не предполагала, что все так и закончится? Разве не потому она не смогла заставить себя как ни в чем ни бывало вернуться на работу? И разве не для того она вчера решилась на столь унизительный шаг – напиться в баре до чертиков, чтобы хоть на мгновение забыть о неминуемой расплате?
Бар…
«Ренн! – вспомнила Тури и бросилась в гостиную. – Он знает, что делать!»
– Ренн, вставай, за мной пришли!
В комнате никого не было. На диване сиротливо чернел аккуратно свернутый плед.
– Ренн! – крикнула Тури и прислушалась.
Комнаты молчали.
«Неужели он ушел, пока я спала? После того, как я доверилась ему, после того, как…» – Тури закусила губу и принялась ощупывать себя, борясь с брезгливым желанием немедленно смыть с себя случайные прикосновения и даже взгляды Руа.
«Сбежал, – поняла она. – Как будто знал, что за мной придут! А, может, это он?..»
Тури бросила беспомощный взгляд на часы. Человек за дверью не станет повторять дважды. От отведенного на сборы времени оставалось не больше семи минут.
«Если ты сейчас же не приведешь себя в порядок и не выйдешь к нему, они решат, что тебе есть, чего бояться, – подсказал Тури внутренний голос. – Веди себя естественно, как будто ничего не случилось».
– Легко сказать! – пробормотала она, но сделала глубокий вздох и попыталась взять себя в руки.
Тури подошла к гардеробу, выбрала строгое темно-синее платье, в котором не раз появлялась на работе, убрала волосы в пучок и даже немного подвела губы помадой. Дрожащими от волнения руками она достала с верхней полки красивую шкатулку из красного дерева – память о матери, – открыла миниатюрный замок и переложила в сумочку перетянутую ленточкой тонкую пачку денег. Туда же отправилось и остальное содержимое шкатулки: несколько старинных фамильных украшений и отцовский портсигар. Подумав, она собрала свои документы и захватила старую семейную фотографию.
Ей еще хватило времени постоять у двери и успокоить дыхание. Минута в минуту вышла в коридор.
– Я готова, – приветливо сказала она. – Можем идти.
Тури направилась к лифту, сержант шел следом за ней. В тесной кабине она украдкой окинула своего спутника взглядом.
«Нет, Тури, даже не думай. Будет только хуже», – сказала себе она и сразу отбросила безрассудную мысль о побеге. От людей в серых шинелях никому не уйти, от них не спрятаться.