В мире неудачников и горя королей.
Не буди солнце, утрами холодное,
Вознеси ночь, убаюкав рассвет,
Расцелуй жизнь губами голодными,
Затяни мысли в дубовый корсет.
Обними близких пока они близкие,
Возведи стены и в пыль их сотри,
Подпали гордость шипящими искрами,
Ложную праведность в прах обрати.
Разбуди солнце в покое улыбчивом,
Отгони ночь, наступив на закат,
Обрати серость в хрусталь переливчатый,
Расцелуй жизни земной листопад.
Пересажен в чужую клумбу
И соленой водой полит,
Иссушенный вчерашней думой,
Сам с собой он во снах говорит.
Говорит, как он был безбожен,
Как отравлен был собственным злом,
Как в словах был неосторожен,
Как был груб… И теперь поделом.
Он отчаянно просит прощенья
У любви, что уже не простит –
Лишь насмешливо отраженье
В этих снах ему скупо вторит.
И так жалобно ноют корни,
Умирая в чужой земле,
Он теперь своих мыслей затворник
С горьким пеплом на голове.
С хмельным душком над старой фотографией,
Как в песне той туманы в голове,
Подошвы кед с неясной географией
Несут за дверь куда-то в никогде.
Язык немеет от брыда табачного,
И мыслями на финке острие,
А в будущем химерами прозрачными
Опять стоят туманы в голове.
И словно засыпая с барабанами
С раздумьем хищным пеньки на ветле,
Идешь вперед и борешься с туманами,
Чертя узор на лопнувшем стекле.
На лицах не читается сознание,
Пока скользишь в размазанной толпе,
Туда, где спит все жизнеобитание,
И где они – туманы в голове.
Сражаясь с самоедством великанами
Давлением надкусанных ногтей,
Не вынести сожительство с туманами,
В которых не становишься трезвей.
Туманы – неуемные разлучники,
Их не прогнать, то горестей волхвы,
Лизнув запястья холодом наручников
Вы рвете свежесотканные швы.
Пусть под ударами потерь понурыми трещит мой мир,