Перехватив мой тоскливый взгляд, Гришка как будто прочитал мои мысли и вдруг заботливо спросил:
– Есть хочешь?
– Хочу.
За домом Костроминых мы нырнули во внутренний мощённый булыжником двор и оказались на Мытном рынке, или, как выразился Гришка, на Мытном дворе.
В моём времени никакого рынка здесь не было. Так… заброшенная площадка в подворотне и несколько открытых лотков с фруктами и овощами. Если бы не обшарпанная вывеска «Мытный рынок», я бы и эту арку на Покровке не заметил.
Но название мне сразу показалось странным. Поначалу я пропустил в первом слове букву «н» и прочитал как «Мытый». Долго мучался вопросом, почему рынок назвали именно так. То ли он когда-то был очень чистым, то ли торговали там мылом и всякими такими товарами. Стал рыться в интернете и понял, что ошибся. А произошло слово «мытный» от «мыт» или «мыто», что означало «торговая пошлина». Раньше она взималась с проезжих купцов, провозивших товары, а сборщики мыта назывались мытниками. Я вычитал, что в семнадцатом веке рядом с этим местом располагался Верхний базар, а по соседству с ним – таможенная изба, или Мытный двор.
В девятнадцатом веке здесь по всему периметру расположенных прямоугольником зданий кипела торговля. Справа от входа, в первых этажах кирпичных построек, разместилось несколько торговых лавок, объединённых общим навесом. Слева раскинулся основательный двухэтажный корпус с просторным крыльцом, предназначенный для мясной и рыбной торговли. Поперёк двора тянулась деревянная постройка с двускатной крышей, разбитая на небольшие ларьки, двери которых выходили в сторону Покровки, а прилавки с овощами и фруктами – в сторону Алексеевской. Самые опрятные, отделённые друг от друга треугольными козырьками лавочки находились по центру, в первом этаже трёхэтажного свежевыбеленного дома.
Посреди залитого лужами двора стояла «колодезная» беседка, под которой ютилась запертая на замок полосатая будка. Возле будки кто-то сложил промасленные законопаченные бочки.
Торговали в основном провизией. Под одним из навесов я заметил столы с крынками и горшками. У самого входа хлопотал мужик в лаптях, потёртом пиджачке и шапке-колпаке, поправлял разложенные на земле плетёные короба и корзины.
Оглянувшись, я увидел дверь той самой колбасной, которая терзала меня запахами. С прилавков повсюду свисали душистые луковые и чесночные связки. Аромат копчёной колбасы смешивался со сладковатым запахом сырого мяса, шибающим в нос духом квашеной капусты и пряными нотками селёдки.